Пролог. 5 лет назад
Я боюсь к нему даже прикоснуться. Дышу в мускулистую спину с
идеально прорисованными мышцами и не могу поверить, что он рядом.
Спит, раскинувшись на постели, лежит на животе, а руки закинуты под
подушку. Красивый до невозможности. Хотелось бы мне назвать его
своим мужчиной, но то, что между нами случилось… Эта близость. Это
был порыв, как ядерная смесь. Просто вихрем снесло.
Он самый близкий друг моего брата. Моя первая и единственная
любовь. Мне кажется то, как люблю его, это ненормально. Мне без
него дышать тяжело. И я совершенно не знаю, как на самом деле он
относится ко мне. Он никогда не проявлял теплых чувств, всегда
закрытый и холодный. Отчужденный. Владелец бойцовского клуба. И
сейчас он со мной. В моей постели.
Имран Амаев. Взрослый, успешный мужчина. Моя мечта. Мое все.
Провожу указательным пальцем вдоль его лопаток, совсем невесомо,
боясь нарушить ту нить, что образовалась сегодня между нами. Я
прокручиваю в голове тот момент, когда он завалился ко мне в
комнату. Когда я молча открыла дверь и без раздумий пустила его
внутрь. Он долго смотрел на меня, молчал, изучал своим пытливым
взглядом каждый сантиметр моего тела. Я раздевалась медленно,
словно танцуя перед ним, скинула шелковый халат, потом в тон ему
шелковую ночнушку.
Стояла перед ним абсолютно нагая, ожидая, когда же он возьмет
то, что всегда принадлежало ему. Первый раз я поняла, что он любовь
всей моей жизни в тринадцать лет. Я упала с дерева, сильно поранив
ногу, у меня остался шрам. Имран тогда строил гараж на заднем дворе
с моим братом Яном. Они были не разлей вода с самого раннего
детства. Мы с братом из обеспеченной семьи, нам родители дали все и
даже больше. Правда я не родная дочь, меня удочерили, когда мне
было два года. И если честно, мне совсем неинтересно, кто мои
биологические родители, потому что те люди, которые приняли меня в
свою семью и воспитали как свою родную, самые лучшие люди на свете.
Имран же вырос во дворе, у него никогда не было отца, его воспитала
мать. Он чистокровный чеченец, и даже отсутствие мужского
воспитания не сказалось на нем. Он вырос настоящим мужчиной. Именно
он оказал первую помощь, когда я упала с дерева. Бережно дул
прохладными воздухом на мою рану, обработал ее и перебинтовал.
В тот день, нелюдимый парень с красивым именем Имран стал для
меня всем. В тот день, заглянув в его глаза, я влюбилась до
беспамятства. И ждала его до совершеннолетия. Разница у нас
большая. Восемь лет. Но меня это никогда не смущало. Я была создана
для него. И с болью все подростковое время наблюдала, как у него
меняются девушки со скоростью света. Не было ни одной, кто
задерживался более, чем на неделю.
— Черт! — Имран все же просыпается от поглаживаний по спине. Я
резко дергаю руку на себя, прижимая ее к груди, где бешено
колотится сердце. Прячу глупую улыбку, жду, когда он повернется,
обнимет меня, развеет все сомнения.
— Имран, — привстаю на локте, держа крепко белую простынь у
оголенной груди, — Тебе подать воды?
— Да, — он хрипит севшим голосом, я тут же подрываюсь, беру
заранее наполненный мною же стакан с водой, протягиваю ему, опуская
подбородок на его плечо.
Имран молча забирает его из моих рук, делает жадные глотки, пока
я целую его сзади в шею. Он выглядит отрешенным, но я утопаю в
ласке, как умалишенная лаская губами его тело. От него исходит
неимоверный запах. И дело не в туалетной воде. От него пахнет
мужчиной. В этом запахе сила, мощь, уверенность в себе. И меня
пьянит его аромат. Кружит голову так, что забываешь свое имя.
— Лея, — он произносит мое имя, заставив меня остановиться. Я
жду, что он продолжит. Скажет ласковое слово, поцелует меня
наконец. А может захочет меня снова взять, как делал это четыре
часа назад. У меня там даже ничего не болит, хотя сегодня он стал
первым для меня. И единственным.
