Заседание было закрытым. В узком, освещенном лишь лампами с мягким светом зале, стояло несколько массивных столов, покрытых темной кожей. В воздухе витал запах дорогих сигар, смешанный с ароматом изысканных напитков, и каждый звук казался слишком громким, как в замедленной съемке. На одном из столов лежала карта Сангары, местности, которые были ещё недавно охвачены войной, но теперь пытались восстановиться. Но ничто не могло отвлечь внимание от двух людей в центре комнаты.
Роберт Грейн, посол Сангары, сидел за столом, его лицо выражало усталость, но глаза оставались острыми, холодными и внимательными. Он поигрывал ручкой, не замечая этого, на его запястье сверкал серебряный браслет – подарок на память, который он носил давно. Напротив него сидел мужчина средних лет в строгом сером костюме – Джонатан Ричардс, представитель компании "Новэкс", многомиллиардного энергетического гиганта, и тот, кто всегда знал, как получить желаемое.
– Это решит всё, Грейн, – сказал Ричардс, его голос был глубоким, с едва уловимой ноткой сарказма. – Вы понимаете это, верно?
Грейн отложил ручку и посмотрел на собеседника. Ричардс был мужчиной, привыкшим к власти, и у него не было склонности к пустым разговорам. Его жесты были точными, а слова – всегда расчетливыми. Грейн знал, что именно от этого человека зависит будущее Сангары, но он также знал, что за каждый шаг будет платить не только он.
– Я понимаю, Джонатан. Но мне нужно больше времени. Это слишком рискованно, – наконец произнес он, его голос звучал напряженно.
Ричардс подался вперед, его глаза стали холодными и проницательными. Он говорил тихо, но в его словах чувствовалась угроза:
– Время уходит, Роберт. Если вы не выполните нашу часть сделки, последствия могут быть непредсказуемыми. Не забывайте, кто вас поддерживает.
Грейн молча кивнул, не отрывая взгляда от карты. В этот момент он вспомнил, как много лет назад принимал решение стать послом. Он знал, что его власть будет ограничена лишь теми силами, с которыми он вынужден был работать. Но сейчас ситуация изменилась. Всё, что он когда-то знал о своей стране и политике, теперь ставилось под сомнение.
Он посмотрел на Ричардса, его взгляд был мрачным. Чувство неизбежности заполнило его. Посол знал, что у него нет другого выбора. Он должен был идти на этот риск. Но что бы ни случилось, он не мог отступить.
– Я понимаю, – произнес Грейн, но его голос стал решительным. – Но помните одно: если это выйдет на поверхность, последствия будут не только для меня.
Ричардс усмехнулся. Эта усмешка была холодной и безжалостной.
– Мы оба знаем, что это не имеет значения, – сказал он, вытирая пальцем стакан от коньяка. – Важен только результат. А он будет.
Грейн глубоко вздохнул и встал из-за стола. Он подошел к окну, взгляд его был устремлен в темное, освещенное огнями ночного города. В его мыслях кипела буря – мысль о том, что то, что он собирается сделать, может стать поворотным моментом для всей Сангары. Но теперь назад уже не было пути.
Джонатан Ричардс остался сидеть за столом, его рука скользнула по папке с документами, как бы проверяя их, но в его глазах не было ни малейшего сомнения. Время шло, и каждый шаг, который они с Грейном сделали, приближался к точке невозврата.
Грейн молча наблюдал за улицами города, пока не услышал звук открывающейся двери. Он повернулся, и Ричардс подошел к нему.
– Мы договорились, – сказал Ричардс. – Мы сделаем всё, как нужно. Это будет проще для всех нас.
Грейн кивнул и, не произнеся больше ни слова, отошел от окна. Он знал, что решения, принятые этой ночью, изменят его жизнь. Но он также знал, что Сангара, эта страна, так много пережившая, будет стоять на грани нового кризиса.
