Где-то у Борхеса он читал, что общие сны существуют и называются они реальностью. Весьма забавно, но Марк Дестино уже давно чувствовал себя так, будто живет во сне другого, что стоит кому-то, кому он снится проснуться и он, взрослый мужчина исчезнет из мира как мираж. А если всё вокруг – это только сновидение Бога, то, что тогда? Нет ни Марка, ни спящей рядом его жены, ни кровати на которой они лежат, нет ни этого города, ни страны, нет целого континента, а есть только видения, совокупность сновидений, и только Бог, которому всё это приснилось.
Марк Дестино был обычным человеком и в сновидении Бога он занимал немного места, ибо жизнь его была похожа на миллионы других. Утро Марка начиналось одинаково: он готовил кофе. Так бы всё в это утро и произошло, если бы накануне вечером Марк не забыл купить кофе. Но ужасная истина открылась ему лишь теперь, когда он увидел, что банка, в которой хранится кофе, пуста. «Ничего не поделаешь», – подумал Марк, оделся и вышел на улицу.
До ближайшего магазина метров сто. Дестино подходит к магазину и видит, что тот закрыт. Марк смотрит на часы и понимает, что еще четверть часа до открытия. Ждать ему неохота, и Дестино направляется в соседний магазин. «Гулять по утрам – полезно для здоровья», – говорит Марк себе, пытаясь успокоиться, хотя чувствует, что весьма раздражен. Глупее мысли и не найдешь, а ведь глупости так легко внедряются в головы, глупость усваивается как творог, ее понять и запомнить всё равно, что запачкать руки. Почему же мудрость с таким трудом воспринимается людьми, как будто все эти, так называемые истины, написаны на каком-то неведомом человечеству языке, непонятными никому словами. Неустойчивость мудрости сродни неустойчивости карточного домика, который разваливается от дыхания архитектора. Такие вот мысли пронеслись в голове у Марка, в то время как он шел от одного магазина к другому.
Дестино зашел в супермаркет. Полки, полки и полки. Громадное помещение, поглощающее всех как мифический дракон. Марк всегда чувствует дискомфорт, когда бродит по такому большому магазину. Есть опасения, что вопреки ожидаемому выходу на тебя ждет еще один вход в другое помещение, и так двигаясь, из одного пространства в другое ты рискуешь навсегда остаться в этом бесконечном лабиринте.
Кофе куплен, и Марк выходит из магазина. Ему кажется, что он вышел из дому несколько дней назад, а ведь прошло не больше получаса. Дестино идет к перекрестку, где для пешеходов отдельный светофор. Он горит красным. Слева от Марка женщина с маленькой девочкой, дочкой лет пяти. Та вертится на месте – для детей ожидание невыносимо. Дестино смотрит на женщину – она красива, хотя у нее усталый вид. Затем он переводит взгляд с женщины на девочку и вдруг замечает, что маленькая ручка ребенка выскальзывает из маминой ладони и девочка делает несколько шажков вперед и оказывается на дороге…
Всё происходит мгновенно, Марк бросается за ней, подхватывает ребенка на руки, и его тотчас же сбивает автомобиль. Марк оказывается на капоте, крепко сжимая девочку в объятиях. Ему помогают спуститься с капота на тротуар. Он еще ничего не понимает. Всё произошло так молниеносно, что Марку кажется, будто события еще не было, и оно только вот-вот должно случиться. Но боль в ушибленной ноге – реальность. Выходит водитель – испуганный пенсионер. Руки у него дрожат, пот залил ему глаза, он так взволнован, что не может говорить. Вокруг толпа зевак. Подошедшие расспрашивают свидетелей происшествия. Рождаются версии, множатся легенды. Все говорят об одном: Марк Дестино спас девочку. Если бы не его поступок, девочка угодила бы под колеса и погибла. Но девочка жива, ее мать счастлива, а Марк лежит на тротуаре с ушибленным бедром. Кто-то вызвал скорую помощь. Кому-то захотелось остаться и досмотреть историю. А нога у Марка начала распухать. Боль становилась сильнее, самочувствие хуже. Он осмотрелся и увидел злосчастную пачку кофе: она валялась рядом, Марк протянул руку и положил кофе возле себя. Приехала скорая. Из машины вышло двое мужчин. Один из них, постарше, видимо врач, подошел к Марку и расспросил о характере и направлении удара, потрогал и внимательно осмотрел ногу, затем покачал головой и наконец, немного поразмыслив, вынес вердикт:
