Власть – это не блеск трона, не тяжесть короны, не шепот титулов и не слепое преклонение подданных. Власть – это зыбкое равновесие, сотканное из нитей силы и уязвимости, где холодный расчёт граничит с обжигающим пламенем страстей.
Она взошла на президентский пост слишком рано. Юная, окрылённая идеалами или, как злословили завистники, до смешного наивная. Но она верила: удержавшись, она сможет изменить ход истории. Выстояв, она перепишет законы мироздания.
Но как удержать власть, когда страна клокочет в котле недовольства? Когда советники, словно вороньё, каркают о жёстких мерах, а народ, измученный голодом, молит о свободе? Когда каждый шаг под прицелом тысяч глаз, а в тени кинжалы заговорщиков жаждут крови?
И, самое страшное, как сохранить маску железной правительницы, когда в сердце, вопреки разуму, расцветает чувство к тому, кто должен быть заклятым врагом? К тому, чьи слова, словно ветер, раздувают пламя мятежа, и кто становится… чем-то гораздо большим, чем просто противник?
Эта история – о мучительном выборе. О том, как призрачна грань, разделяющая любовь и предательство. О том, возможно ли править, не предав собственную душу.
P.S. Все события и персонажи вымышлены, любое сходство с реальными событиями случайно.
Республика без масок
Вальгория затаила дыхание.
Над мраморной площадью Свободы, где восемь веков назад княгиня Вельмира разбила вдвое превосходящее войско захватчиков, теперь парил голографический герб – серебряный грифон, пронзающий мечом змею коррупции. Внизу, у подножия Президентского дворца, толпились десятки тысяч: ветераны с георгиевскими лентами на груди, IT-специалисты в умных очках, монахини в черных одеяниях с гаджетами вместо молитвенников. Они пришли не по приказу. Они пришли, потому что жаждали слышать её.
Ирен Олфорд вышла на трибуну. За секунду до выхода, за тяжелой бронированной дверью, президент на мгновение закрыла глаза.
«Опять эти глаза. Тысячи пар глаз, жаждущих чуда. А у меня нет волшебства – только правда и усталость…»
Ее пальцы машинально проверили прядь густых черных волос, уложенных в безупречный французский узел.
«Как отец говорил: «Власть начинается с контроля над каждой деталью, в частности, мыслью».
Но когда дверь открылась – сомнения испарились. Ступив на прозрачную платформу из закаленного стекла, Ирен почувствовала, как трибуна едва заметно вибрирует в такт скандированию толпы. Новейшая система сейсмоанализа передавала пульс площади прямо в ее каблуки – 12-сантиметровые лодочки с революционным амортизатором для долгих речей.
Ее строгое платье-футляр цвета «штормовой стали» с вышитым на левом плече гербом Вальгории идеально сидело по фигуре.
«Спасибо Лис из киберцеха – встроенный экзоскелет в подкладке действительно держит осанку», мелькнула мысль.
– Два года назад вы выбрали не самую опытную, не самую влиятельную, но ту, кто обещал говорить правду! – ее голос, усиленный направленными звуковыми проекторами, резал воздух без искажений.
В толпе замерли даже дети. Речь, перевернувшая сознание:
– Когда мы запускали «Программу прозрачности», они смеялись. Когда передавали 40% госбюджета под народный контроль – называли безумием.
Она сделала паузу, позволив эху раскатиться по площади.
– Сегодня Вальгория первой в мире внедрила блокчейн-выборы. Наши кибервойска отразили 327 хакерских атак за месяц. А уровень бедности упал ниже 8%…
Внезапно ее взгляд поймал движение среди охраны – капитан Гринграсс что-то тревожно говорил в коммуникатор.
«Не сейчас. Только не сейчас…»
Но Ирен продолжила, чуть изменив интонацию:
– Они скажут вам, что это временный успех. Что женщина не может править долго. Что…
Где-то сзади раздался приглушенный хлопок. Над толпой завис дрон с камерами – его корпус вдруг неестественно дернулся.
