Вдоль куцего тротуара тоскливо горел один фонарь, еле освещая
темную улицу. Засунув руки в карманы кофты, девушка быстро шла в
сторону своего дома. Она знала, что ходить одной по темноте —
явно не лучшая идея, но другого выбора не было. Сегодня она сдала
последний экзамен и успешно закрыла сессию, поэтому вместе с
одногруппниками решила сходить в кино. Как назло, на свой автобус
девушка опоздала, поэтому пришлось идти пешком. Стараясь избегать
темных переулков, она спешила домой, нервно поглядывая на
незаметные под краем рубашки часики. До дома оставалось совсем
немного.
Уже заходя в свой двор, Надя облегченно вздохнула, радуясь, что не
влипла ни в какую историю, но резко остановилась, услышав чьи-то
голоса, обладателей которых не было видно в темноте. Только она
хотела расслышать получше, о чем там говорят, как раздался первый
выстрел. Спустя пару секунд прогрохотали ещё два.
Надя прижалась к кирпичной стенке дома, стараясь слиться с ней.
Этого ей еще не хватало… Вляпаться в такую историю! А говорила
мама, чтоб она осторожней была и не ходила по темноте.
Послышались шаги, приглушенные голоса, кто-то заспешил покинуть
двор через другой проезд; спустя полминуты все стихло. Надя, еле
живая от страха, кое-как отлепилась от стены и, оглядываясь по
сторонам, медленно начала подходить к лежащему на асфальте мужчине.
Убедившись, что рядом никого нет, кроме, возможно, любопытных
жителей этого дома, следящих за всем из окон, она остановилась
рядом с них и наклонилась к нему, согнув трясущиеся колени.
— Мужчина, — прошептала девушка, боязливо дотронувшись до
его плеча, — мужчина, вы живой?
Тот что-то невнятно промычал и громко закашлялся. Полы его пиджака
съехали вниз, и Надя увидела, что у него вся грудь была залита
кровью. Отпрянула в ужасе в сторону от него, испуганно продолжая
глядеть на кровавую рубашку. Она ведь сама слышала, что выстрелов
было много, может, ему уже ничем и не поможешь?..
Вдруг мужчина снова захрипел, и у Нади будто что-то щелкнуло в
голове — она кинулась к нему и попыталась поднять его.
— Ну, давай же, — пыхтела она, взваливая его себе на
плечо, — давай… Здесь рядом…
— Оставь, — прохрипел он, сжав до боли ее плечо.
На его слова Надя никак не отреагировала, так и продолжая тащить
его за собой в подъезд. Когда же за ними закрылась дверь подъезда,
девушка поняла, что дотащить мужчину до подъезда — это ещё
легко, самое трудное только впереди — лестница. Благо, что
жила на втором этаже, хотя бы всего два лестничных марша.
Кое-как раскрыв входную дверь, Надя впихнула мужчину в маленькую
прихожую и потащила в комнату. Уложив его на диван, она принялась
за его одежду. С пиджаком она ещё более-менее легко справилась, с
рубашкой было сложнее — пальцы скользили по окровавленным
пуговицам, промокшая ткань неприятно липла к рукам, но девушка не
сдавалась. Наконец, расстегнув ее, Надя обнаружила лишь одно
пулевое ранение чуть ниже ребер. Но ведь она слышала, что выстрелов
было больше… Неужели промахнулись?
Смотря на его рану, Надя наконец осознала, что не знает, что ей
делать. Она ведь никогда такого не делала, лишь видела пару раз в
фильмах… Но ведь сейчас с ней все это происходит в реальности, а не
в фильме, здесь нет второго дубля. Склонившись над его раной,
девушка поняла, что просто не сможет достать пулю — та была
слишком глубоко. Да и разве смогла бы она?.. Это не кино, это
жизнь, и она не может просто так рисковать жизнью человека.
Быстро сбегав на кухню и найдя в кухонном пенале аптечку, принесла
ее в комнату и принялась за рану. Надя с трудом помнила, как своими
трясущимися руками потом аккуратно перевязывала его. Пришла в себя
она уже намного позже, когда мужчина отдыхал, а она пила
разбавленную валерьянку на кухне, где она и обосновалась на ночь.
Единственная комната была занята раненым, и Наде было просто
страшно находиться рядом с ним, поэтому она и сидела всю ночь в
кухне.
