Уже весна, а зарплаты нет с лета. Да её и не должно быть, между нами, девочками, говоря.
Тяжёлое небо, тучи – как аэростаты во время войны. Точнее, я вообще не могу представить себе такой ужас.
В бабушкином подъезде у меня есть маленький друг, – чёрный толстенький котик с круглой мордочкой. Я ему всегда сухариков приношу.
Бабушка говорит, что его выкинула «Валька» из двадцать пятой. Сама она к страданиям животных равнодушна, но, если надо, покормит.
Я открыла ящик, извлекла почту, а котик трётся о ноги. Сейчас, сейчас, маленький, подожди…
И тут влетает баба пенсионного возраста, и пинает его. Ну и получила от меня такую лавину мата, что, пребывая в состоянии шока, ничего по первости и не возразила.
– Так он же просит! Я помочь хотела!
– Не просят, не делай. Сука!
У бабы стали такие удивлённые глаза, будто у меня на башке в одну секунду выросли оленьи рога, да ещё и лосиные в придачу, и она сказала:
– Сама ты сука!
Всё, я больше сюда ни ногой. Так можно и в тюрьму сесть.
Вы скажете, что я срываю зло на несчастной, подвернувшейся под руку женщине? Просто это уже не в первый раз, и в голове будто кассета включается. И состояние – восхитительное, полутрансовое.
Это отчим мне такую «музыку» на подкорку записал. Раньше это на неделю затягивалось: приходит вечером пьяный, и сплошной мат в мой адрес: и сучка я …, и падла ….
Так что вы тогда от меня хотите?
До сих пор трясёт.
