Сердце колотится, как заведенное, дыхание сбивается от слишком
быстрого темпа. Я бегу по темному коридору, едва ли не на ощупь
выискивая повороты. Торопливые звуки моих шагов переплетаются с
тишиной, а тьма воспринимается страшной и зловещей. Мне все
кажется, что вот-вот меня настигнут, поймают, схватят и… А
дальше-то что?
Словно очнувшись от кошмара, я останавливаюсь в переходе между
корпусами, радуясь тому, что здесь есть хоть какое-то освещение. И
следом в панике оборачиваюсь.
Никого… Никто не гонится за мной. Но как же тот темный силуэт,
что незаметно следует за мной от самой библиотеки?
Могу поклясться, я точно слышала его шаги! И странный звон,
словно от ключей, сопровождающий их…
Это не может быть игрой моего воображения. Вероятно, кто-то
вздумал в очередной раз подшутить надо мной. После всего, что я
здесь пережила, не исключено, что это вновь проделки Грома и его
прихвостней. Я ещё помню тот его странный взгляд, которым он
провожал мою сжавшуюся фигуру. Острый. Дикий. Такой, будто этот
парень всерьез решил раз и навсегда разобраться со мной.
Растоптать, словно ничтожную букашку.
Это вполне мог бы быть он, если бы не одно "но".
Я делаю глубокий вдох и комкаю в кулаке клочок бумаги. Записку,
содержание которой навсегда может разрушить мою жизнь. Снова.
Если о том, что в ней написано, узнает администрация или кто-то
из наших надзирателей-учителей, то мне крышка. Красный галстук —
крепкий ошейник, который удерживает всех его обладателей на
привязи. Выход из Кингдома будет закрыт.
Но я обязана выбраться!
Откуда бы вообще Грому знать о моих прошлых грехах? Неужели,
этот наглый мажор обладает настолько могущественными связями, что
смог покопаться в моей биографии? И, что самое главное, почему
именно я?..
Рассеянный лунный свет проникает сквозь панорамные окна, мягко
падая на мои плечи. Утешающие объятия ночи — так их называла моя
бабушка. Только она не знала, что я окажусь в этом месте. В
Кингдоме нет места утешению. Здесь не место слабакам. Бей или
будешь побитым.
"А я совершенно точно не собираюсь становиться
побитой", – эта воинственная мысль наконец успокаивает мои
нервы, дыхание приходит в норму, а боль в боку от беготни после
наступления комендантского часа проходит.
Нужно возвращаться в комнату, пока меня не хватились на ночном
обходе. И я даже делаю шаг, наконец сориентировавшись, в какой
стороне находится корпус женского общежития. Но напрасно…
– Далеко собралась, Чертовка? – звучит дьявольский, не иначе,
голос позади, пускающий противные мурашки по коже, и меня тут же с
силой дергают за локоть.
– Какого… – я оборачиваюсь машинально, со скоростью, вероятно,
сверхзвуковой, собираясь как можно более красочно высказаться на
тему того, как нехорошо пугать по ночам одиноких девчонок. Но слова
заканчиваются, их словно выбивает из груди невидимым кулаком вместе
с остатками кислорода. И я уже не возмущенно вскрикиваю, а
буквально шепчу: – Ты?!
– Ждала кого-то другого? – Гром нахально улыбается.
И снова это взгляд. Пристальный, глубокий, темный. Пугающий до
дрожи, учитывая окружающую обстановку и сложившиеся
обстоятельства.
"Он знает. Он точно все знает. Вот почему он так вел себя
днём", – лихорадочные мысли проносятся в голове одна за
другой. В горле пересыхает настолько, что я едва ли могу проглотить
вязкую слюну.
– Зачем тебе это все? – вопрос выходит каким-то прерывистым и
сиплым. – Почему ты так поступаешь со мной?
– Как? – вздергивает он одну бровь, все еще продолжая удерживать
меня за руку, как будто так и надо. Его палец нежно скользит по
моей коже в ласкающем жесте, вызывая неясный трепет.
Я дергаюсь, как от огня, остервенело вырывая руку. Меня воротит
от этого прикосновения. Я чувствую, как кровь в жилах закипает. Как
идёт трещинами переполненная чаша терпения.
