- Матрас, ты издеваешься? У меня прием до семи. И вотпрямщас пациент со спущенными штанами. Повиси минутку.
Я поставила звонок на удержание и повернулась к свекольного цвета мужчине, смотревшему на меня глазами лемура-лори. Держась за брючный ремень, он растерянно замер, не зная, что делать.
- Прошу прощения, это начальство. Здесь не надо раздеваться. Вон туда, за ширму, пожалуйста. Снимайте брюки и трусы. На кресле подстилка и носки одноразовые.
- На кресле?! – я реально испугалась за его глаза. Как бы не выпали.
- Сначала на ступенечку встанете, а потом – да, ляжете на спину, ноги на подставки. Промежность вашу зудящую мне как прикажете осматривать? Можно и на кушетке, конечно, но на кресле удобнее. Мне, во всяком случае, точно. Лена, мазки готовь.
Пациент ушел за ширму, медсестра полезла в шкаф за наборами, а я вернулась к разговору с братом.
- Ты здесь еще? Ну так что, почему Люку не можешь взять?
Жена Тараса - и по совместительству моя лучшая подруга - была заядлой тусовщицей. Она уж точно не пропустила бы благотворительный аукцион, где можно выгулять вечернее платье и пострелять глазками.
- Люка в соплях по колено, - сокрушенно вздохнул братец, он же главврач и совладелец нашей клиники. – Пожалуйста, Томик. Ты же знаешь, отец мне мозг сожрет кофейной ложечкой. Там должен быть чувак, которого можно выдоить на хреналион инвестиций.
- Ясно. Как обычно. Моя миссия – очаровать его и уболтать раскошелиться, - я открыла расписание. – Смотри, у меня последний пациент по записи на шесть. Звони прямо сейчас в регистратуру и закрывай прием, а то заявится кто-нибудь самотеком. Попрошу Сашку, чтобы забрал и отвез домой переодеться. И потом прямо туда. Кстати, туда – это куда?
- В Юсуповский[1]. Сейчас позвоню.
- Ого! Не хухры-мухры. Ладно, давай, пациент ждет.
- Очередной гнилой стручок? – фыркнул Тарас. – Окей. Я твой должник.
- Ясень пень. Ты хоть записывай, что должен, а то потом и не вспомнишь.
Нажав на отбой, я натянула перчатки и отправилась осматривать очередной, по выражению Тараса, гнилой стручок. Женщины ко мне на первичный прием попадали крайне редко, потому что обычно несли свои страшные подозрения гинекологам. Относительно разумные мужчины, убедившись, что «это» за неделю не прошло, и побоявшись самолечиться таблетками, которые «Лехе выписали от триппера», начинали метаться в поисках специалиста.
«КВД» - для большинства людей это звучит пугающе. Ну как же, «там зараза»! Плюс страшилки о сообщениях на работу и принудительном приводе всех половых партнеров, выжившие еще с советских времен. Хотя и тогда не было такой радикальщины. Частные клиники в этом плане популярнее потому, что зачастую даже паспорт показывать не надо, хоть каким Васей Пупкиным назовись.
Наш «Норд-вест» занимал в питерском рейтинге довольно высокую позицию, и на отсутствие пациентов я не жаловалась. Хотя во многом благодаря бесполой фамилии. И тому, что «люди читают жопой»[2]. На сайте и на стенде в холле клиники имелись в числе прочих и наши с Тарасом фотографии с подписями: «Чумак Т.Г. – венеролог», «Чумак Т.Г. – гастроэнтеролог». Однако, зайдя в кабинет и увидев двух молодых симпатичных женщин, десять из десяти мужчин неизменно впадали в ступор. Отмерзнув, некоторые пытались сбежать. Но бежать было некуда. Только если в другую клинику, потому что и уролог Вадим, и дерматолог Илья всех, кто «ниже пояса», отправляли ко мне.
Впрочем, даже самые стойкие, закончив курс, никогда не появлялись снова. У венерологов постоянные пациенты редкость. Кто-то извлекает урок и начинает относиться к своему здоровью более ответственно, а любители ходить по граблям обычно обращаются к другому врачу: слишком стыдно признать, что ты такой лось.
