– Юная госпожа, юная госпожа!
Лю-эр [1] стояла в комнате, испуганно уставившись на бледнолицую девушку.
Юная госпожа, ненамного старше самой Лю-эр – около пятнадцати лет, стояла на цыпочках на вышитом табурете. Она держала в руках белую ткань, что свисала с балки под потолком.
Лю-эр подняла взгляд. И без того худое тело ее госпожи казалось еще тоньше.
– Пожалуйста, прекратите! – сказала она, протягивая руку и хватая девушку за край юбки. – Как вообще до всего этого дошло?
Юная госпожа вскрикнула, опустила голову и гневно взглянула на свою служанку. Большие глаза занимали почти половину ее лица. Она быстро подняла голову и вновь начала рассматривать белую ткань в руках, оставив Лю-эр возможность видеть только маленький заостренный подбородок, что сиял подобно фарфору.
При этом она продолжила разговор.
– Раз бабушка не может добиться для меня справедливости, я должна сделать это сама…
Несмотря на неимоверную злость, ее сладкий голос звучал очень тихо, но при этом довольно пронзительно.
Лю-эр кружила вокруг нее и явно была очень напугана.
– Но, юная госпожа, может быть… может быть, это просто слухи, и едва ли словам юной госпожи Линь можно верить, – предположила она дрожащим голосом.
Эта фраза заставила юную госпожу снова опустить голову. Ее брови поползли вверх.
– Слухи? Полгода назад и правда можно было сказать, что это всего лишь слухи. Однако с тех пор прошло слишком много времени, тетя уже нанесла множество визитов семье Нин. В конце концов, слухи не исчезли, напротив, даже распространилась весть о помолвке пятой госпожи из семьи Ян. Цзинь-эр и семнадцатая юная госпожа из семьи Нин всегда были в хороших дружеских отношениях. Так как же можно не поверить в ее слова? – произнося это, она заплакала. – Семья Нин нарушила свое обещание и не стала признавать мой брак, после чего нашла для десятого молодого господина другую невесту.
Говоря об этом, она прикрывала свое заплаканное лицо рукой.
– Если бы мои дедушка и отец были живы, осмелилась бы семья Нин так поступить? Эти люди просто издеваются надо мной, ведь у меня нет ни отца, ни матери!
С отцом она была как за каменной стеной. Теперь, когда они с дедушкой покинули этот мир, стена рухнула. У нее даже не было родных братьев или сестер. Никогда уже не будет так, как прежде, теперь некому защитить ее от нападок других людей.
Лю-эр подумала о событиях минувших дней, а затем о том, что творилось сейчас. Хоть она и была всего лишь служанкой, девушка прочувствовала все переживания своей госпожи и заплакала вместе с ней.
– Моя бабушка боится противостоять семье Нин, но я не боюсь.
Юная госпожа перестала плакать, смахнула слезы рукавами и схватила белую ткань. Ее красивое личико сильно напряглось.
– Сегодня я повешусь. Именно предательство подтолкнуло меня к этому. Хотела бы я увидеть лица членов семьи Нин. Не верю, что в мире совсем уж нет справедливости!
Сказав это, она больше не колебалась и просунула голову в петлю.
От испуга Лю-эр протянула к ее ногам руки и крепко обхватила их.
Они обе начали покачиваться, из-за чего табурет под ногами юной госпожи чуть не упал, а после раздались пронзительные крики.
– Не надо меня останавливать, я все равно сделаю это, как бы ты ни пыталась меня удержать! – гневно парировала юная госпожа.
И все же казалось, что делала она это исключительно для видимости и на самом деле совсем не хотела умирать.
Лю-эр была в смятении, но в итоге ослабила хватку.
– Отойди в сторону, – приказала госпожа.
Лю-эр послушалась, она отошла на несколько шагов назад, продолжая смотреть на госпожу, и лицо ее окончательно стало похоже на мел.
