Томас Мюллер смотрел на синий экран смерти уже третий раз за утро. Курсор мигал насмешливо, словно подмигивал ему из цифрового ада. В офисе берлинской IT-компании "DigiSoft Solutions" царила обычная суета пятничного утра, но для Томаса этот день обещал стать последним.
– Мюллер! – рявкнул директор Штефан Вебер, появившись за спиной программиста как кошмарный поп-ап. – Что там с критическим багом в системе клиентской базы?
Томас медленно повернулся в кресле, его очки сползли на кончик носа. Тридцать два года, из них восемь в программировании, и он все еще чувствовал себя самозванцем среди настоящих кодеров.
– Ну технически – начал он, поправляя очки, – проблема не в коде как таковом. Скорее, это особенность архитектуры, которая.
– Мне плевать на твою архитектуру! – Вебер стукнул ладонью по столу. – Из-за этого бага мы потеряли данные трех крупных клиентов. Финансовый отдел насчитал ущерб в полмиллиона евро.
Томас сглотнул. Полмиллиона евро. Эта сумма крутилась в его голове как бесконечный цикл without break.
– Я могу все исправить, – пробормотал он. – Нужно только время для отладки.
– Времени больше нет, – холодно произнес Вебер. – Ты уволен. Кадровик оформит документы к обеду.
Мир вокруг Томаса словно завис. Он видел, как коллеги украдкой поглядывают в его сторону, как секретарша Ингрид сочувственно качает головой, как в углу экрана появляется уведомление о новом письме в корпоративной почте, которую он больше никогда не сможет открыть.
– Но – попытался возразить Томас.
– Никаких "но", – отрезал Вебер. – Охрана проводит тебя к выходу через полчаса. Личные вещи можешь забрать.
Томас посмотрел на свой рабочий стол. Фигурка Дарта Вейдера из "Звездных войн", подаренная коллегами на день рождения. Кружка с надписью "World's Okayest Programmer" – ироничный подарок от бывшей девушки Сабины. Стопка технических книг, которые он так и не дочитал. Маленький кактус в горшке, единственное живое существо, которое не умерло под его присмотром.
Восемь лет жизни помещались в одну картонную коробку.
Охранник Клаус, с которым Томас иногда обсуждал футбол, избегал смотреть ему в глаза, когда провожал к выходу. Автоматические двери офиса захлопнулись за спиной с характерным шипением, словно система наконец-то избавилась от вируса.
На улице моросил типичный берлинский дождь. Томас стоял на тротуаре, держа коробку с личными вещами, и чувствовал, как влага просачивается сквозь тонкую подошву его кроссовок. Прохожие обходили его стороной – высокого худого мужчину в мятой рубашке, который выглядел как символ корпоративного краха.
– Что теперь? – пробормотал он вслух, обращаясь к кактусу в коробке.
Кактус молчал. Он всегда был плохим собеседником.
Томас достал телефон и открыл банковское приложение. Баланс показывал сумму, которой хватило бы на три месяца жизни при строгой экономии. Может быть, на четыре, если питаться одними макаронами быстрого приготовления.
Он зашел в ближайшее кафе "Zur Alten Eiche" – старое место с деревянными столами и запахом кофе, смешанным с ароматом сигарет прошлых десятилетий. Заказал большой латте и сел в угол, поставив коробку на соседний стул.
– Мир программирования больше меня не хочет, – сказал он кактусу и сделал глоток кофе.
За соседним столиком сидела пожилая женщина с вязанием. Она внимательно наблюдала за Томасом уже минут десять.
– Молодой человек, – наконец обратилась она к нему, – вы выглядите так, словно вас только что уволили.
Томас удивленно поднял глаза.
– Откуда вы знаете?
– Коробка с личными вещами, мятая одежда, растерянный взгляд, – перечислила женщина, не отрываясь от вязания. – Плюс вы разговариваете с растением. Классические признаки внезапной потери работы.
