– Катюш, смотри, что мы тебе взяли,
– мама показывает мне кулон в виде аккуратной золотой капельки, а я
ощущаю внутри болезненное жжение.
Помню, как после его выстрела,
громко вздохнула, прикусив губу от страха. Пули в патроннике не
оказалось, зато он ответил на мой вопрос своим поступком, и я молча
встала и ушла из кабинета, чтобы собрать вещи. Там прямо на своей
постели я оставила все его подарки, когда-то приобретённые для
меня. В том числе и кулон, который он подарил в один из лучших
вечеров в нашей жизни.
«– Это моё, если что… Вырвано из
груди и отдано. В бессрочное пользование.
– Не боишься, что я его…Разобью или
потеряю?
– Если разобьёшь или потеряешь,
значит, так надо…
– Спасибо. Всегда будет со
мной».
Воспоминания горьким эхом раздаются
по грудной клетке. Я принимаю подарок и прижимаю к себе.
– Спасибо, мам…Серёж…Но не стоило
тратить деньги…
– Что ты, Катюш…Я ведь нашла такую
хорошую работу. Да и Серёжка подрабатывает в магазине возле дома…Мы
только благодаря тебе радуемся жизни, – говорит мама, на что я
невольно улыбаюсь, хотя внутри просто апокалипсис. Ведь всё это не
благодаря мне, а благодаря Глебу.
И я до сих пор ему благодарна,
несмотря на все болезненные слова, что услышала от него в свой
адрес. Все обвинения и оскорбления…Возможно я заслужила это. Или
вовсе не заслуживала его самого…
Зато теперь он будет счастлив, как и
его отец.
Совсем недавно мне звонила Соня. Я
сразу сообщила ей, что не могу оставаться в городе. Мне нужно
уехать на неопределённый срок . А сейчас она пока не знает, что мне
придётся взять академ отпуск, и вряд ли я вообще вернусь. Скорее
всего переведусь на заочное во Владивосток…
Именно она сказала мне, что Глеб
женится. В универе сразу поползли слухи, а с учетом того, что Кир –
его лучший друг, всё стало ясно ещё раньше.
Думаю, Беата счастлива, да и
Александр Юрьевич тоже. Соня говорила, что Глеб сильно изменился.
Стал более замкнутым, закрытым и одиноким. Я слышала, что он даже
продал один из своих клубов, но причину этому не знала.
Вскоре из Интернета увидела и то,
что Глеб Александрович Адов стал обладателем акций ювелирного
холдинга отца. Так я поняла, что его очень ловко подмяли под себя,
а я оказалась просто ненужным звеном в его истории. Той, которой
никогда бы не позволили быть с ним по-настоящему.
Маме и Серёже я не стала ничего
рассказывать, тем более, что рассказывать было нечего. Два месяца
отношений были вырваны с корнем, словно их никогда и не было. У
меня не осталось даже его номера. Думаю, после того как он разбил
свой телефон, и у него не оставалось моего. Мы больше ни разу не
пересекались, никогда не говорили. Единственным связующим звеном
оставалась Соня, ведь они с Киром до сих пор были вместе. Но даже
ей я не рассказывала свой самый главный секрет…
С тех пор как Глеб единожды нарочно
кончил в меня, у меня пришли месячные, и я искренне надеялась, что
пронесло, ведь не хотела заводить ребенка в одиночестве, да ещё и
после такого горького расставания, стресса и нервов, но…В последние
дни я ощущала сильную тошноту, как будто у меня была морская
болезнь. Изначально я так и думала, ведь во Владивостоке
приходилось постоянно кататься на судне, да и морепродукты были не
самым моим любимым блюдом, но собравшись с мыслями и вычитав в
интернете о том, что месячные могут продолжаться даже в случае
беременности, мне вдруг стало не до шуток. Я купила пять чёртовых
тестов, а потом поняла, что все они показывают один и тот же
результат…Так и пришла идея об академе и дальнейшем переводе, но в
Москве сказали, что для этого нужно явиться за документами лично и
сдать долги, чтобы мне одобрили этот перевод. А это неизбежно
значило встречу с тем, кого я так боялась увидеть…Это неизбежно
значило ощутить новую порцию боли, которой, казалось, уже было за
глаза, но всё ждало меня впереди…
