Демид Григорьев (Гриша)
– Давай так, Демид. Ты проси всё,
что хочешь, но помоги мне решить эту проблему. Прошу тебя помоги,
мне больше не к кому обратиться.
– Я знаю, что не к кому. Но такие
вопросы не решаются за один день, а у тебя семья, Ветер.
– Я это понимаю. Поэтому к тебе и
обращаюсь... Сыновья мои разъехались… И, знаешь, Машке же
восемнадцать исполнилось на днях. Я помню, она тебе нравилась.
Вся кожа тот час же покрывается
острыми иголками. Прозвучало максимально предвзято и гадко. Даже
мне, здоровому мужику, не по себе от таких вот умозаключений.
– Ты что мне дочь свою продать
хочешь?
– Не продать, я же знаю, ты мужик
хороший. Убережешь её. Ты не женат, она тебе симпатична. А вопросы
надо как-то решать.
Никогда ещё не ловил от клиентов
таких сомнительных, но заманчивых предложений.
Кто такая Машка Ветрова в двух
словах и не скажешь...
Это не просто девушка. Это самая
настоящая война. Что я никогда бы не смог покорить, так это не хуев
Эверест. Это она.
Девчонка замкнутая, дикая и
совершенно неконтролируемая. Дочь вора в законе. Вора, у которого с
недавнего времени появились серьёзные проблемы, которые могу решить
только я. И вот он уже готов отдать мне своё сокровище на поруки.
Лишь бы прикрыть собственную задницу.
Я помню Ветра ещё лет с двадцати,
когда начал вариться во всём этом. Очень скоро я из шестёрки
превратился в того, кем сейчас являюсь. Махинатора, решалу,
наёмника. Всякое бывало. Я учился, получил два высших, чтобы лучше
разбираться во всех финансовых и юридических вопросах. А
параллельно грёб бабки лопатой от таких как Ад, Кир, Ширя и прочих
детей богатых отцов. Я пришёл к этому сам. Рус стал мне как родной.
Я ни к кому не испытывал таких чувств, как к ним. Братьев у меня
никогда не было, но хотелось. Рус и Глеб платили на первах так, как
не платил никто. Первую машину мне купил так же именно Руслан. Да,
это было за решение проблемы в крупной разборке среди ювелиров. Нам
было по двадцать. И я получил свой первый Аурус.
Всегда заглядывался на дорогие
тачки, стал менять баб как перчатки. Только вот ни одна не западала
в душу.
Казалось, что все они созданы для
того, чтобы обобрать тебя до нитки и оставить ни с чем. А
Машку...
Машку я впервые заметил, когда ей
было пятнадцать. Естественно, сразу отмёл любые мысли, ведь мне на
тот момент было уже двадцать три. Я по сравнению с ней был уже
половозрелым мужиком. Никуда не годится.
Зато какой бой она давала своему
отцу.
Ему боялись перечить сыновья, а она
нихрена не боялась. Пёрла как танк. Не истерила, а просто кидалась
вещами, громко топала и повышала голос. В некоторые моменты он был
реально будто у взрослого мужика.
Одно слово – ветер. Да не ветер, а
целый ураган.
Однажды и на меня налетела, и
пошло-поехало. Ток. Электричество. Разряды. Я тогда понял, что
конченый, раз смотрю на шестнадцатилетку. А поделать нихрена не
мог. Старался брать меньше заказов у него, а всё равно тянуло... И
сейчас...
– Так согласен?
– Подумать надо...
Что мне её силой брать? Она, если и
будет со мной жить, то хрен мне дастся. Я конечно могу взять. Но
чувств это ей не привьёт. А зная её характер, зажжëт меня за
секунды одним только ядовитым взглядом.
– Наберу, – кидаю ему вскользь, сам
же выхожу на их террасу и закуриваю сигарету. Поднимаю взгляд вверх
и вижу её. Стоит и смотрит на меня через окно второго этажа. Просто
сверлит своими бездушными глазами.
Синие, сука, омуты. Я их на всю
жизнь запомню. Волосы как пшеница. Вьющиеся да самой поясницы.
Острый подбородок. Дьявольский холодный взгляд. Она вряд ли
способна на чувства.
Что ж ты смотришь, будто уже всё
поняла, дорогуша?
Я, не разрывая зрительного контакта,
тушу окурок об их перила, отбрасывая тот в сторону, и упираюсь в
них локтями. Раз мы уже начали эту игру в гляделки, отступать я не
собираюсь. Сама напросилась.
