Стаська… Все детство меня так и звали — другого имени я и не
слышала.
Мать вечно где-то пропадала. Едва окончив школу, я, долго не
раздумывая, поступила в училище — там хотя бы имелось свое
койко-место, когда в коммунальной комнате матери была общая
кровать.
Он — первая любовь, бандит и сволочь, но только не со
мной. Выцепив из толпы девчонок первого курса, он
методично обхаживал меня. Высокий, стройный, в меру подкаченный, с
цепким стальным взглядом, смягчавшимся при встрече со мной. Его
русая шевелюра всегда была взлохмачена, и мне так и хотелось ее
пригладить.
Хоть я и не считала себя писаной красавицей, выглядела
привлекательно. Всегда короткие каштановые волосы, подстриженные по
моде, послушно укладывались в любую прическу. На аристократичном
лице выделялись зеленые глаза, обрамленные длинными пушистыми
ресницами, и некрупные, красиво очерченные губы. Моя слишком
светлая кожа плохо поддавалась загару, что не мешало мне все лето
проводить на местной речке. Я не стеснялась своего подтянутого
юного тела, которое уже радовало объемами.
Тогда мне было только семнадцать. Все казалось столь интересным
и притягательным, но, как ни странно, он был терпелив, и
все заканчивалось поцелуями. Он лишь вздыхал и прижимал
меня к себе.
— Чего мы ждем? — не выдержав однажды, спросила я.
— Я хочу, чтобы ты пошла на этот шаг взрослой, — целуя меня,
говорил он и снова уходил.
Девчонкам я ничего о нас не рассказывала, не решая делиться
сокровенным. Да и дружеские отношения с ними не складывались. По
привычке, я была нелюдима и не решалась излить кому-то душу.
Оставленная на соседок, с детства росла с дворовыми мальчишками.
Вечно ходила с разбитыми коленками и ободранными руками —
заброшенная стройка была любимым местом для игр. Позже один из
“пацанов”, занявшись паркуром, увлек и меня. Драться учили все те
же мальчишки — в четырнадцать лет я могла разбить нос любому, кто
переступал черту дозволенного. Меня так и звали — Дикая. Эта кличка
намертво прилипла ко мне.
Матери я была благодарна только за две вещи: за то, что она меня
родила, и за деньги, которыми снабжала.
Когда я сказала, что поступила в лицей, на юриста, она
удивилась. Села на стул и несколько минут просто смотрела на
меня.
— Ты окончила школу?
— Да, мам. Мне шестнадцать лет, окончила школу с хорошими
оценками, — вздохнула тяжело. Матери не было дела до
меня.
Раз в два – три месяца она приносила мне пакет с вещами и давала
немного денег. Так что, несмотря на заброшенность ею, я была хорошо
одета, а благодаря соседкам еще и всегда накормлена.
— Выросла… Общежитие? — устало спросила мать.
— Да, — кивнула я.
— Хорошо, наверное, так правильнее... Помогать буду, хоть и
понимаю, что мать из меня плохая... Но не брошу… пока не встанешь
на ноги.
Уже тогда я знала, что она работает не продавцом в магазине, как
говорила всем. Один из мальчиков проболтался — его мать сплетничала
об этом с кем-то. Я просто избила мальчишку за слова, сказанные в
сторону моей матери, и больше при мне это не обсуждалось.
***
Владлен… Этим именем его назвали родители, но он давно запретил
себя так называть. Его звали Влад, и это его вполне
устраивало.
В мой восемнадцатый день рождения он устроил самый настоящий
праздник, о котором я и не мечтала. Да и разве знала ли я, что
такое праздник?..
Меня ждал столик на двоих в ресторане и отель, где все случилось
впервые.
Он был осторожен, долго целовал и ласкал мое тело, вызывая дрожь
от желания и страха одновременно. Поцелуи начинались с шеи и
медленной дорожкой устремлялись вниз по телу. Влад обрисовывал
губами и языком тугие горошины моих сосков. Дойдя до живота,
внезапно опустился между ног, которые я пыталась стыдливо сдвинуть,
и с силой прильнул ко мне.
