Измена. Спасти сына дракона

— Доброго или не очень, дня, дорогой супруг! — я старательно улыбалась, но, мне кажется, это было похоже на оскал. У меня даже скулы заныли.

— Ты… Что ты тут делаешь? — он схватил меня за локоть и попытался куда-то спрятать.

— А что такое, помешала фиктивной свадьбе? — усмехнулась. — А не желаете ли сначала получить развод? — выдернула руку и снова вернулась к алтарю.

— Тише, чего ты хочешь? — зашипел он на меня.

Сейчас мы находились в комнате для торжеств, украшенной красивыми воздушными тканями белого цвета, и огромное количество цветов. Впереди стоял алтарь, на нем лежала книга для записи, чтобы так сказать, зафиксировать брачный союз.

— Развода? — улыбнулась в холеное, и так ставшее ненавистным за эти пару месяцев боли и отчаянья.

— Ты же знаешь, магический брак между истинными нерасторжим! — зашипел мне в лицо Лорд Рогфос Мар'аф.

— А я нашла способ! Быстро и легально! И расходимся как в море корабли… — я все еще «улыбалась».

В дверь постучались, но дракон, махнув рукой, запечатал ее.

— И ты исчезнешь из моей жизни навсегда? — уточнил "муж".

— Конечно!

— Я согласен… — он разглядывал мое лицо с какой-то непередаваемой брезгливостью.

Да я весьма уродлива, все благодаря ему, ведь каждая его измена оставила на мне шрам. А их было столько за двадцать один год с лишним, что на этом теле не осталось живого места.

— Убить меня невозможно, навредить тоже, нет такого заклинания или мага, способного на это… — заявил он задумчиво. — А еще хотелось бы знать, откуда у тебя такие сведенья, и как ты выбралась из башни?

— А разве это важно? Главное мы получим свободу! Отлично, как раз сейчас самое время, еще пара минут, — я посмотрела на большие напольные часы, которые вот-вот начнут отбивать полдень.

Ведь ровно двадцать один год назад, родился наш с ним сын. Вернее той, что ушла, подарив свое тело мне, потому что я очень хотела жить!

Меня — высшую ведьму, сожгли вместе с домом. Мешала я, своей правдивостью, любовью к людям. Анклав возжелал власти над миром…

Обложили магическими амулетами, запирая меня в доме, и сожгли заживо, с моим фамильяром — котом Карлом Пятым. Все, что я смогла, это, собрав крохи магии отослать просьбу богам — хранителям.

Моля о перерождении в лучшем мире…

Но они оказались хитрее, просто так ничего не дается…

***

— Как же больно… — очнулась я, от жжения на руке.

Посмотрела на нее, оттягивая рукав платья. На коже, покрытой рубцами, вздувался ожог, словно кто-то маслом горячим капнул.

— Кто посмел? — приподнялась, оглядываясь.

Кажется, я в тюрьме, или что-то подобное ей. В этом, абсолютно круглом помещении, с очень высоким потолком, и четырьмя маленькими окошками под самой крышей, не было ничего лишнего…

Стол со стоящей на нем свечой, кувшин, кружка, стул, хлипкий, деревянный, топчан, с тонким соломенным матрасом, обрывком одеяла, и отсутствие даже подушки и постельного белья…

Точно тюрьма…

Встала, и, придерживаясь за стену, прошлась по комнате. Тело плохо слушалось, да и тяжелые мужские ботинки на ногах, не способствовали ускорению. Я посмотрела на них, потом на подол платья, а затем наткнулась на тонкую косу, свисающую с плеча…

— Так. Я седая, тощая, кажется, старая, в каких-то лохмотьях и в тюрьме? — констатировала я.

Сделав круг, вернулась и села за стол, налила из кувшина воды в железную кружку, заглядывая в нее, и даже при таком свете смогла разглядеть покрытое шрамами лицо.

— Вот это уже не честный ход, — возмутилась я и посмотрела на потолок. — Обещали отправить на хорошее перерождение, а сами сунули сюда, в тюрьму и это болезненное и уродливое тело?

И тут меня от души благословили, подарили воспоминания ушедшей женщины.