В один из первых дней эпидемии ковида, в перерыве между рабочими итерациями , я валялась на диване, глядя в потолок.
«Что делаете?» – написал мне Андрей
«Дома сидим. А вы?» – написала я в ответ и закинула ноги на подлокотник дивана.
«Мы тоже сидим»– прочла я через минуту. «Знаешь что? На МКС проблемы».
МКС – это международная космическая станция. На случай, если кто-то не помнит. Согласитесь, этот объект не каждый день на слуху.
«Какие?» – поинтересовалась я.
И получила ответ:
«Там говорят вокруг летает кто-то. Они шлют сигналы свой-чужой, а те им не отвечают».
Брррр, подумала я.
Но я знала, что сложную комплексную проблему имеет смысл разделить на части.
Тогда из ответов на простые вопросы по каждому из спорных моментов сложится некое единое целое.
Это знание было свежо – минут 15 назад закончился очередной рабочий созвон.
«Кому шлют эти сигналы?» – это был первый заход и первый «проблемный момент».
«Ну тем кто там летает»
«А кто там летает?»
«А вообще непонятно! Никто не знает! Им же шлют сигналы, а они не отвечают. . .»
«Инопланетяне, ты хочешь сказать?»
«А черт их знает!»
Таааак.
«А кто их им шлет? Эти сигналы? Инопланетянам? Ну те, на которые они не отвечают?»
«Ну военные. Российские ВКС»
Я вдруг ощутила как будто я нахожусь в сумасшедшем доме. Пройдет несколько лет, и это ощущение уже совсем не будет меня удивлять. Но тогда это было в новинку.
«Ты серьезно???»– и я не без удовольствия проставила три ржущих до слез смайлика.
В ответ на это мне прилетела ссылки: на видео на ютубе и ссылка на неизвестный ресурс. На неизвестном ресурсе текст на английском гласил, что зафиксировано странное явление – с поверхности земли массово поднимаются в воздух некие неопознанные объекты.
Мы так веселились тогда. Мы еще не знали, во что через несколько лет превратятся наши жизни.
Поэтому эта история для Андрея – потому что про инопланетян.
Ну а почему бы и нет.
И еще- она для всех с каменным сердцем.
Дневник навигатора.
****
Вика заболела в два года, и за эти девять лет я перестала что-либо чувствовать.
Человек правда ко всему привыкает. Но в отличии от того, что говорит всем известная «народная» пословица, к плохому он привыкает плотнее и быстрее, чем к хорошему. Хорошее подобно тонкому цвилизационному слою и слетает в момент.
Наши ценности, вернее то, что декларируется нами как ценности, на самом деле, удивительно дешевы. Мы легко продаем их за элементарные вещи и совершенно потом не жалеем. Вообще у всего и всех есть своя цена или точка слома, и тот, кто, надувая щеки, заявляет о «незыблемости идеалов» всего лишь либо смотрит на трагедии со стороны, с дивана, из-под теплого пледа и с чашкой чая в руках, комментируя их как очередной сериал.
Единственное, что для нас действительно важно, если убрать всю эту по факту лирическую шелуху – это комфорт.
Комфорт – это не то, что любят упоминать, обвиняя в потребительстве. Не то, что с ядовитой кривой усмешечкой определяют как «качество жизни». Это слишком неумно и шаблонно.
Комфорт – это просто когда не больно и не страшно.
Это – первое откровение. Когда понимаешь, что комфорта не будет в измеримое время в твоей частной истории. Что всегда будет только страшно и больно. После чего переходишь на плато полного безразличия. Потому что в вечном страхе и боли есть только один способ выжить – это вырастить каменное сердце.
Второе – что моё сердце, которое выросло, действительно, оказывается, из плотного черного камня и очень тяжелое. Когда мне очень страшно, страшнее чем тот постоянный фоновый страх, который есть и будет всегда, оно срывается со своего якоря и бесконтрольно падает вниз. Черный камень летит с космической скоростью, разрывая ткани. Тогда становится больно.
