– разве можно любить холод?
– нужно. Холод учит ценить тепло…
Пролог.
Холодный промозглый ветер окутывал
со всех сторон. Тянулся, словно щупальцами гигантского осьминога,
впиваясь под рёбра, под кожу. Превращая кровь, бегущую по венам, в
промерзшее желе с миллионами застывших кристаллов. Острые, словно
иглы, льдинки больно впивались в кожу, обжигая её, оставляя на ней
красные следы, и тотчас исчезали, освобождая место своим собратьям.
Казалось, ещё немного, совсем чуть-чуть и одна из них всё же
доберётся до почти уже окаменевшего сердца.
Больно. Страшно. Одиноко.
Холодно.
Казалось, тяжёлые свинцовые облака
спустились на землю так, что на несколько шагов вперёд не было
видно ни зги. Буря выла и стонала, словно усталый бард, распевая
свои задушевные песни.
Босые ноги напрочь лишились
какой-либо чувствительности. Содранные в кровь, оставляли после
себя лишь багровые распустившиеся цветы, что тут же пыталась укрыть
под своим одеялом матушка-метель.
Руки с заледеневшими скрюченными
пальцами повисли вдоль тела безвольными лианами, напрочь
отказываясь слушаться свою хозяйку.
Казалось, этой метели, как, впрочем,
и самой этой пустоши, не было конца, ни края. Может, как истинная
матушка, она приняла меня за своё дитя и так же пытается укрыть в
своих объятиях? Не думая, не ведая, что они будут для меня
смертельными. Или, может, хочет прогнать, посылая ко мне ледяные
ветра и стужу?
Неважно…
Не было больше сил идти вперёд,
бороться и даже стоять. Рухнув на колени, усилием воли подняла
голову, что б хоть разочек, один единственный разочек взглянуть в
бескрайнее небо.
– Мама, – тихий шепот в порыве ветра
в бушующей вьюге. Услышала. А может, показалось. – Мама, – одинокая
слезинка покатилась по щеке, вмиг превращаясь в маленькую льдинку.
– Мама! – горькая улыбка промелькнула… И исчезла.
– Прости, родная. Я тебя люблю. –
прошептала потрескавшимися, окоченевшими губами, и по подбородку
прокатилась горячая струйка, подобна раскалённой смоле, принесшей с
собой вспышку очередной боли… Лишь на миг. Тут же превращаясь в ещё
одну льдинку.
Подхватив мой тихий шепот, холодный
ветер унёс его в одном ему известном направлении. Наверное, далеко…
Надеюсь, к Лисе.
Что-то засветилось у меня на шее, а
в следующий миг из медальона вылетел дракончик. Я бы с
удовольствием умилилась этому чуду, но всё, что я могла -
равнодушно взглянуть на него и закрыть глаза. Напоследок услышав в
своей голове: «скоро встретимся, ты только дождись».
Я почувствовала себя словно в
невесомости. Пару минут моё тело парило, но сил открыть глаза и
посмотреть, что происходит и куда я лечу, не было. Мне просто было
всё равно, хоть в пекло. Апатия коконом окутала моё тело и
пробралась в мозг и сердце. Поэтому, когда моего лба коснулась
горячая рука, я лишь вздрогнула, уже не особо чему-то
удивляясь.
– Ты на верном пути, Яна, –
послышался мужской голос. Словно шелестом листвы, прокатился эхом и
взорвался яркой вспышкой в моей голове, вызывая в ней новые образы,
силуэты, знаки, дверь… Отпечатываясь в моём сознании четкими
картинками, засевшими, казалось, там навечно. – Пора, Яна.
Проснись.
Пробуждение было не из самых
приятных. Казалось, по мне проехались танком. Качественно так… На
совесть… Несколько раз. Не открывая глаз, попробовала пошевелить
конечностями. К удивлению, они меня послушались с первого раза. Ну,
по крайней мере, пальцы. Пусть вяло, но уже не было ощущения
полного бессилия.
Наоборот, было, наконец, тепло и
уютно. Мешала лишь одежда, прилипшая к телу, и липкий, стягивающий
кожу пот. Но ведь это не страшно, в отличие от прогулки по морозу.
С ужасом вспомнила этот леденящий, пронзающий саму душу холод и
поежилась. Что это вообще было? Как я там оказалась? И где я,
собственно говоря, сейчас? Что за голос я слышала и картинки?
Может, мне всё привиделось? Я наверняка была в бреду после… Черт, я
ведь с башни упала! А крылья? Они мне тоже привиделись?
