Перед глазами все плыло.
Дракончики плясали с феечками. А крокодилы целовались с
бегемотиками.
Монотонное бубнение и смешки
со стороны совершенно не способствовали приведению в
чувства.
С трудом удалось зафиксировать
взгляд на яркой точке, притягивающей взгляд. Ею оказался одинокий
фонарь за рукавом мужика в балахоне и странном головном уборе,
нещадно бивший в глаза.
- Милостью данной мне
Прародительницей всего сущего Овой, волею Всевышнего Одома
венчаются потомки следов их: герцог Отинвацлав Густав
Октавиан Лазельский и девица без племени Божена
Безродная.
Приглушенный смех, спрятанный в
кулак, неприятно резанул слух. Слишком знакомый. Слишком
неприятный. Слишком издевательский.
- Согласен ли ты, герцог
Отинвацлав Густав Октавиан Лазельский взять в жены девицу без
племени Божену Безродную. Если да, то сообщи мне свое
желание устно, а не письменно, как того требует божий закон,
- нараспев произнес … священник.
Точно священник, я узнала его по
характерной рясе с блестящей каймой по обшлагам широких
рукавов. А еще по белой колоратке, которую ни с чем другим не
перепутаешь.
Рядом кто-то кашлянул, привлекая
внимание.
Повернула в сторону голову и
залилась краской смущения, наткнувшись на сверкающие
глаза.
Вацлав.
Широкая обаятельная улыбка на
тридцать два зуба и греческий профиль, сводящий всех девушек
университета с ума, оказались до удивления знакомы. Черные кудри
юного Аполлона, красивой волной падающие на лоб заставили
сильнее биться трепещущее сердечко.
Какой же он красивый. Такой высокий
и статный. До безумия мужественный. Так бы и наслаждалась видом
Мистера Совершенства часами. А еще лучше днями напролет.
- Согласен, -
проникновенным голосом ответил Вацлав, глядя на меня.
Его карие глаза лучились озорным
смехом. В их глубине плясали чертята.
Боже, как красиво, подумала и вновь
зарделась от нереальности происходящего.
- Она верит?
- Ясен пень.
- Точно верит,- протянул женский
голос.
- Ну и дурында.
- А я что тебе говорила,
средство - огонь. Несколько капель и человек становится не похож
сам на себя.
- Сколько ты ей подлила?
Только не говори, что целый флакон.
- Ага. Чтобы наверняка. И не
прогадала. Ты посмотри чего вытворяет. Кажется, она на самом деле
думает, что выходит замуж за Вацлава.
- Конечно, думает. Ты обрати
внимание на ее безобразно счастливое выражение лица. На нем же
большими буквами написано — верю. Она же втрескалась в Вацлава, как
кошка.
- Вот умора. Он ее терпеть не
может. Но ради дела решил подыграть. Смех, да и только.
- Не то слово. Давай побольше
фоток сделаем, чтобы потом было над чем поприкалываться.
- У Тотошки камера ночного
видения, он ее заранее установил, до
представления.
- Класс. Вот обхохочемся потом,
когда эта блаженная придет в себя. Надо было одеть ее в прозрачную
сетку. Чтобы все просвечивалось.
- Что же ты сразу не сказала?
Теперь уже поздно.
- Ясен пень. Давай
смотреть представление дальше.
- Согласна ли ты, девица без племени
Божена Безродная взять в мужья герцога Отинвацлава
Густава Октавиана Лазельского, выполнять все его желания, приносить
ему пиво, мыть ноги…
Я на миг зависла.
Приносить пиво еще куда ни шло. Но
мыть ноги и… воду пить. Что за ерунда? Разве такие обеты дают
молодожены? А где слова про любовь и верность? Да и о горе с
радостью никто не упомянул.
Мой мозг отчаянно пытался найти
логику в брачных обетах, произносимых во время венчания.
- Отвечай! Согласна или нет?-
требовательно спросил священник.
- Божена, ну что же ты
молчишь...любимая? - ради таких слов, услышанных из уст красавца
Вацлова любая студентка нашего универа поплывет сладкой
патокой.
Мое сердце заколотилось со страшной
силой, желая вырваться из грудной клетки.
