– Не хочу проходить тестирование, – заявил Бобби.
«Но ты должен, – подумал его отец. – Если нашей семье светит хоть какая-то надежда в будущем. В те времена, когда меня уже и в помине не будет. Меня и Клео».
– Давай я попробую тебе объяснить, – сказал Ник вслух, пока не в меру людный скользящий тротуар вез их в направлении «Федерального бюро служебных стандартов». – Разные люди обладают разными способностями. – Кто-кто, а уж он-то это хорошо знал. – Мои способности, к примеру, весьма ограниченны. Я даже не могу получить административный ранг Г-один – низший из всех рангов. – Признавать это было крайне неприятно, но ничего другого Нику не оставалось; ему во что бы то ни стало следовало добиться, чтобы мальчик понял всю жизненную необходимость тестирования. – Выходит, я вообще неквалифицирован. Отсюда – жалкая неадминистративная работа. Откровенно говоря, не работа, а сплошное недоразумение. Неужели ты хочешь быть таким, как я, когда вырастешь?
– У тебя полный порядок, – со всей своей непомерной подростковой самонадеянностью заявил Бобби.
– Ничего подобного, – запротестовал Ник.
– А по-моему, порядок.
Ник опешил. И, как уже не в первый раз за последнее время, почувствовал себя на грани отчаяния.
– Тогда присмотрись к тому, – снова попытался он, – как устроено наше общество. Две силы хитроумно соперничают друг с другом, причем сначала правит одна, затем другая. И силы эти…
– Я не из тех и не из других, – перебил его сын. – Я Старый и Обычный. Зачем мне проходить тестирование? Я и так знаю, кто я такой. Я знаю, кто ты, – а я такой же.
Ник вдруг остро почувствовал, как сжался его пустой желудок, и сразу понял – необходимо что-то принять. Оглядевшись вокруг, он заметил на другой стороне улицы транкобар – по ту сторону потока скибомобилей и крупных, округлых урболетов общественного транспорта. Тогда они с Бобби прошли на педалятор и через десять минут добрались до противоположного тротуара.
– Зайду-ка я на пару минут в бар, – сказал Ник. – А то не по себе что-то. Негоже в таком настроении вести тебя в федеральный корпус. – Пройдя вместе с сыном через круглый дверной проем, он оказался в сумрачном зале транкобара Донована – заведения, куда Ник еще ни разу не заходил. Впрочем, на первый взгляд ему там понравилось.
– Мальчику сюда нельзя, – сообщил ему бармен, указывая на прибитую к стене табличку. – Ему еще нет восемнадцати. Вы же не хотите, чтобы кому-то показалось, будто я продаю порцайки малолеткам?
– В баре, куда я обычно хожу… – начал было Ник, но бармен тут же его прервал.
– Здесь другой бар, – заявил он и тяжело затопал в дальний конец погруженного в густой сумрак зала, чтобы обслужить другого клиента.
– Посмотри пока витрины соседнего магазина, – сказал Ник сыну и слегка подтолкнул его, указывая на дверь, куда они только что вошли. – Я минуты через три-четыре.
– У тебя вечно минуты три-четыре, – буркнул Бобби, но все же нога за ногу направился наружу – на полуденный тротуар, в утомительную сутолоку людских полчищ… У двери он на миг помедлил и оглянулся, а затем вышел и скрылся из виду.
Удобно устроившись на табурете у стойки, Ник сделал заказ.
– Мне, пожалуйста, пятьдесят миллиграммов фенметразина гидрохлорида и тридцать стелладрина. И еще раствор ацетилсалицилата натрия на запивку.
– Примете стелладрин – и о дальних звездах размечтаетесь, – заметил бармен, ставя перед Ником небольшую тарелочку. Туда он положил таблетки, затем налил раствор ацетилсалицилата натрия в пластиковый стаканчик. Выполнив заказ, он отступил на шаг, задумчиво почесывая в затылке.
– Очень на это надеюсь. – Ник кинул в рот жалкие три таблетки – большего в самом конце месяца он себе позволить не мог. Затем отхлебнул солоноватую запивку.
