Пролог
– Иди, – Люцифер опустил тяжелую
голову, потирая свои тысячелетние морщины на лбу мозолистыми
пальцами. Устал… Как же он устал, что уж говорить о людях?
Он не сомневался, что его приказ
будет исполнен. Здесь воля человека, да и не человека, играла уже
далеко не ту роль, что в их жизни. Тут существовали его
веления и его желания. Его желания воздать то, что они успели
заслужить за время своего пути.
– Зачем ты это сделал? –
громогласный голос, разносящийся рокотом по необъятному залу,
испугал бы любого, но Люцифер к нему давно привык.
– Мучить друг друга они могут и там,
а у меня полно другой работы… – версия показалась правдоподобной
даже ему. Они будут мучить друг друга, в этом не сомневался ни он,
ни вопрошающий.
Вот только с ответом последний не
спешил. Хотя… Ведь им-то некуда спешить…
– С годами ты становишься
сентиментальным… – Люцифер попытался скрыть улыбку, вдруг
коснувшуюся губ. Когда он улыбался в последний раз? Что стало тому
причиной? Этого он уже точно не вспомнил бы.
Возможно. Возможно, действительно
становится сентиментальным, а возможно, ему просто интересно
понаблюдать, смогут ли они избежать старых ошибок ради того, чтобы
совершить новые. Да и игра не должна прекращаться.
– Опять? – в голосе, дарующем всему
земному успокоение, лишь Дьявол мог услышать нетерпение. Лишь их
игра могла вызвать в Нем нетерпение.
– Опять.
– Ставишь на душу?
– На осколки…
ОСКОЛОК
ПЕРВЫЙ
Глава 1
– Альма, – девушка почувствовала
несколько легких толчков в плечо. Секунда, и она уже распахнула
глаза, готовясь беспрекословно исполнять отданный приказ.
Наставница стояла над ее кроватью,
держа в руках парафиновую лампу. Тусклый свет давал возможность
рассмотреть лишь лицо женщины, и то, что оно полнится волнением.
Черная монашеская одежда придавала фигуре еще большей
таинственности, а вот кожа казалось белее обычного.
– Пора, Альма, собирайся, дитя.
– Что..? – голос после сна,
казалось, совершенно потерян, а мысли отказывались строиться в ряд,
способствовать пониманию того, что происходит вокруг.
– Здесь тебе опасно, дитя.
Собирайся. За тобой приехали. Они отвезут туда, где никто не
узнает… – поставив лампу на невысокий табурет, служивший часто и
столом и комодом одновременно, наставница сама направилась в
сторону платяного шкафа, в котором девушки-послушницы хранили свои
поистине скромные пожитки.
– Что… – Альма моргнула, пытаясь
заставить мозг работать быстрей, а потом поднялась с кровати,
следую за матушкой. – Постойте, – она положила свои мягкие ладошки
на сморщенные уже пальцы наставницы, упреждая ту от дальнейших
действий. – Я не понимаю, матушка Витта, кто отвезет, куда?
Женщина остановилась лишь на
мгновение. Бросила странный, очень странный взгляд на лицо девушки,
а потом вновь занялась сборами.
– Ты сама все поймешь, скоро… Тебе
объяснят, Альма. Просто так нужно. Поверь, дитя, так будет лучше
для всех…
– Но…
– Собирайся! – еще минуту тому
растерянная матушка Витта вновь обрела уверенность в себе, часто
вселявшую страх в ее учениц. Любой приказ этой старой монашки был
безапелляционным указанием к действиям. Был всегда, стал
сейчас.
Лишь еще один взгляд в глаза
наставницы, и Альма послушно отступает, давая возможность матушке
Витте открыть шкаф.
– Кто является в ночь..? Да еще и
столько стражи… Святой отче, перебудили всех наставниц, но ведь еще
так рано, почти незаметно… – монахиня приговаривала себе под нос,
путая Альму окончательно.
Кто-то явился, за ней явился, и
теперь… Боже, ведь она еще ни разу в жизни не была за стенами
своего маленького мира огражденного хвойным лесом… Ни разу в жизни
не оставалась одна, ни разу не покидала свой дом.
