— Я возле подъезда, Тай. Подняться или сама спустишься?
— Спущусь. Две минуты.
Я заталкиваю мобильный на дно сумки и сдув со лба непокорную
прядь, никак не желающую подчиниться укладке, в последний раз
смотрюсь в зеркало. Макияж, пусть и не салонный, выглядит достойно,
к платью и обуви тоже претензий быть не может. Они идеально
подходят случаю, стильные и дорогие, родом из прошлой жизни,
которую про себя я именую «До».
— Ты ведь немного побудешь без меня, да? — присев на корточки, я
сжимаю в ладонях пушистую мордочку Банди. В ответ получаю
выразительный взгляд: мол, я-то побуду, но стану грустить. — Не
дуйся, малыш. Когда вернусь, будем долго гулять.
Антон ждёт меня возле машины, из раскрытой двери которой
доносятся энергичные звуки клубного хита. Проходящие мимо девчонки
лет четырнадцати косятся на него, сдвигают головы, шепчутся. Я не
удерживаюсь от улыбки. Вид и впрямь — хоть фотографируй. Антон
заметный и очень симпатичный, а в сегодняшних брюках и рубашке
вовсе походит на модель из журнала. Да и машина его бросается в
глаза: эффектная, спортивная. В этом дворе такие нечасто
появляются.
— Привет, котёнок, — окинув меня одобрительным взглядом, Антон
обнимает мою талию и касается щеки губами. — Выглядишь — просто
вау.
— Вау — это явный успех, — отвечаю ему в тон и дождавшись, когда
пассажирская дверь откроется, опускаюсь на сиденье.
Машина, протяжно взвизгнув шинами, срывается с места, и я
машинально тянусь к ремню безопасности. Один из рефлексов,
приобретённых мной в жизни «До». Он всегда просил
пристегнуться.
— Мы опаздываем? — уточняю, когда стрелка спидометра минует
отметку в сто километров в час. — Ты говорил, что нас пригласили к
семи.
— На Кутузовском может пробка собраться, — Антон шутливо
усмехается: — Опоздаю — именинник будет полвечера на меня зверем
смотреть.
Именинник — это его отец, с которым мне сегодня впервые
предстоит встретиться. И не только с ним: ещё с мамой Антона и
кучей других гостей, приглашённых на празднование его
пятидесятипятилетия.
Удивительно, что я не чувствую по этому поводу ни малейшей
нервозности. Ведь знакомство с родителями — это важное мероприятие,
к которому принято подходить с волнением. Вдруг ты им не
понравишься, и всё — прощай, лёгкость в общении, привет,
неловкость.
— Волнуешься? — взгляд Антона спускается мне на губы, ладонь
накрывает колено. — Притихла чего-то. Не парься, ладно? Мои
нормальные. Под микроскопом тебя рассматривать не будут, биографию
пробивать тоже. Ты им понравишься.
Отец Антона — известный в Москве застройщик, уважаемый человек.
Может, и правда лучше начать волноваться. Но нет. Я не волнуюсь.
Выгляжу хорошо, а наивные глупости из меня давно перестали
сыпаться. Остались в жизни «До».
— Бля, пакет с подарком, похоже, забыл, — Антон останавливается
возле раздвижных дверей ресторана, для уверенности ощупывает
карманы брюк. — Подожди пару секунд, котёнок. В машину сгоняю.
Я ловлю взгляд красивой брюнетки-администратора из-за стекла,
улыбаюсь ей в знак вежливости и отвернувшись, рассеянно оглядываю
парковку. Машины сплошь дорогие, с безупречными кузовами без единой
севшей пылинки. Может, пора начинать нервничать? За дверями
ресторана собрался высший столичный свет, а я студентка родом из
провинциального Череповца.
Сердце вдруг приглушённо ёкает. Но не от волнения, а от того,
что в противоположном углу парковки я замечаю чёрный Мерседес со
знакомой зазубренной эмблемой рядом со стеклом. Встряхиваю головой
так, что рискую испортить причёску. Глупая. То есть что за ерунда?
Таких машин в центре Москвы полно.
— Ну что, идём? — взбежавший по ступеням Антон подхватывает мою
талию, притягивая к себе. — Народу, чувствую, тьма.
