МЕЙСОН
Она просто в бешенстве. С такой силой хлопает дверью спортивного корвета, что даже я морщусь.
Водитель, молодой парень, высовывается из открытого окна своей тачки.
– Гребаная сука!
– Пошел на хуй, Дилан! – Она отступает, двигаясь задом наперед, тыча фак своему дружку.
Теперь, очевидно, бывшему. И, наверное, этого ей кажется мало, потому что она повторяет, четко и громко проговаривая каждое слово:
– Иди. Ты. На хуй. Дилан!
– Ебнутая, бешеная сука! – кричит тот ей в ответ, корвет рычит и срывается с места, увозя от нее Дилана.
Кем бы он ни был.
– Урод! – ругается она, но без прежнего запала, с обидой и горечью в голосе.
Затем обхватывает себя руками и оглядывается, замечая, что у этой душещипательной сцены есть зритель. Ее взгляд скользит по мне, брови хмурятся – она, кажется, расстроена. Я продолжаю смотреть на нее, делая очередную затяжку.
Какого-то черта все вдруг резко забеспокоились о здоровом образе жизни и прочей херне, поэтому чтобы покурить, мне пришлось оторвать свою задницу от барного стула и выйти на улицу. Так я и стал свидетелем всей этой драмы. Не знаю, что именно произошло между этими двумя, но Дилану можно посочувствовать.
Он больше не сможет трахать ее. Это, должно быть, большая потеря, потому что она охуенная. Она определенно охуенная: высокая и стройная, с огненно-рыжими волосами, разметавшимися по голым плечам. Да и личико то, что надо. Она, без сомнения, выиграла в генетическую лотерею.
И пока я пялюсь на нее, представляя, как буду иметь ее этой ночью, она отворачивается и заходит в бар отеля.
Прикончив сигарету, я тушу окурок, отправляю его в урну и возвращаюсь в бар. Я планировал надраться сегодня вечером, но планы изменились. Надеюсь, она так зла на своего дружка Дилана, что захочет отомстить ему с незнакомцем из бара.
Со мной, конечно же.
Я занимаю свое место в конце барной стойки, имея хороший обзор на нее. Сегодня в баре почти никого нет.
Чертовые трезвенники.
Она взяла себе что-то похожее на тоник. Пьет, не обращая ни на кого внимания. Я скольжу по ней оценивающим взглядом, и мне определенно нравится то, что я вижу. Ее короткое платье задралось, оголив нежную, светлую кожу бедер. У нее обалденные ноги. Думаю, будет приятно ощущать их вокруг своей талии. На вид ей едва за двадцать, но она пьет, а значит ей не меньше двадцати одного. То, что надо. Проблемы с законом последнее, что мне надо.
В этот момент она замечает, что я смотрю на нее. Я не скрывался и она не могла не почувствовать мой сталкерский взгляд. Она вздыхает. В глазах легкое смятение. Волнуется. А я продолжаю спокойно разглядывать ее лицо.
«Нет, я не сжалюсь над тобой и не перестану так откровенно на тебя пялится. Потому что хочу трахнуть тебя в следующие полчаса – может час. Это обязательно случится».
Она смущена. Немного. Но также заинтересована. Да, я вижу это по тому, как реагирует ее тело. Она начинает ерзать на стуле и краснеет – самую малость, но легкий румянец на ее бледной коже делает ее еще привлекательней.
Мой член дергается.
Она отворачивается, но через минуту не выдерживает и возвращает свое внимание ко мне. Я улыбаюсь. Улыбка лишь тенью трогает мои губы.
Хорошо, она на крючке. Теперь она ждет, что я первый проявлю инициативу и укажу ей путь.
Я беру барную салфетку и пишу на ней номер своей комнаты, после плачу по счету, поднимаюсь и прежде чем уйти, оставляю салфетку с номером на стойке рядом с ней.
