День не задался с самого утра. Уже на пороге перед работой
сломала каблук. Потеря несущественная, но для меня это была
трагедия. И дело не в деньгах. Расставаться с любимыми вещами
всегда было сложно. Это касалось не только предметов
неодушевленных. Я быстро привыкала к животному, к кошельку, просто
потому что он красный, к рюкзаку за длину его лямок. Вот только
люди не входили в этот список. Будучи спокойной и неэмоциональной,
я с легкостью забывала о новых знакомых, стоило только заметить в
них то, что мне не нравится.
Наверное, поэтому и личная жизнь не складывалась. Ну не могла я
сойтись всерьез с парнем, у которого привычка причмокивать с
задумчивым взглядом при изучении меню. Поэтому, досидев до конца
вечера в ресторане, а иногда и продолжив знакомство у меня в
спальне, с легкостью прощалась с ним утром и просто забывала
позвонить. А если звонил он, придумывала кучу доводов, почему мы не
подходим друг к другу.
Зато к животному привыкала сразу, хватало одного дня. И в черед
расставания через несколько суток, проведенных вместе, я могла
проронить слезу. С одеждой, обувью и любимыми безделушками дела
обстояли куда хуже. С ними я была не два дня, а по нескольку лет.
Вот и туфли со сломанным каблуком служили верой и правдой в течение
четырех лет! Я за ними тщательно ухаживала, потертостей не было
совсем. Выглядели они новенькими, были моими любименькими. Поэтому,
рассматривая сломанный каблук, я нахмурилась и откровенно
расстроилась. Видимо, это шло у меня с детства.
Мое. И больше ничье. Сама выбрала, сама купила, сама
пользуюсь.
Сломанный каблук выступил в качестве черной кошки, которая
перебежала дорогу. Надев балетки, я отправилась на работу в полной
уверенности, что там меня ждет сюрприз.
И не прогадала.
Наталья Александровна налетела на меня сразу, как только я вошла
в офис. Женщина средних лет была тактичной. Жестко велев мне пройти
к ней в кабинет, она не стала отчитывать меня при моих же
подчиненных. Этим она мне и нравилась. Деловая, волевая,
руководитель. Я хотела быть на нее похожей, но у меня не
получалось. Стараясь дружить с коллективом, зачастую получала
нагоняй от вышестоящей Натальи Александровны. Ну что ж… Не
привыкать.
Выслушав претензии начальства, отправилась исправлять ошибки. Я
– главный редактор журнала об экономике и бизнесе. В мои
должностные инструкции входит: дать указание автору статьи
отредактировать текст, внести коррективы в соответствии с
замечаниями Натальи Александровны. И я это сделала. А через три
часа сидела и переделывала статью, потому что этот журналист еще не
раскусил тонкостей изложения текста, которые хочет видеть
руководство.
Сдав отредактированную статью, выслушав еще раз нагоняй от
Натальи Александровны за то, что нужно учить работать, а не делать
все за них, с чувством облегченности отправилась домой.
Дома хорошо, тепло, спокойно. Сейчас возьму любимую булочку с
чаем и буду смотреть какую-нибудь ерунду по телеку. Но уже через
десять минут меня вновь ждало разочарование. Я даже переодеться не
успела. Опять на шоссе сбили собаку. Бездомную. И девочка,
звонившая мне, со слезами просила сделать что-нибудь, потому что
два предыдущих номера из визитки не отвечали. Оставалась вся
надежда на меня. Здесь меня и уговаривать не приходилось.
Бросив томный взгляд на булочку, которая ждала в упаковке на
столе, я взяла ключи от машины, надела свои любимые кроссовки и
побрела на стоянку. В глубине души возникла тревога… Ну если еще и
кроссовки сегодня ухайдокаю, то это будет самый трудный день в моей
жизни.
Сделав шаг на стоянку, сама не ожидая от себя, подумала: «Лучше
бы это были кроссовки …». Возле моей машины стояла троица. Нет,
умом понимала, что стоят они не возле моей машины, а машины соседа.
У него была шикарная черная бэха. Да, она была не новенькой, но
рядом с ней моя октавия смотрелась жалким белым пятном. И ладно бы
меня волновали машины. Больше раздосадовало, что сейчас придется
пройтись мимо них троих. Нет. Я их не боялась. Это были всего лишь
мой сосед и два его друга. Но стояли они между его и моей машиной.
И это откровенно напрягало…
