Механизм перестал работать, и внезапно наступившая тишина разбудила старого Ульфрика. Он пошарил ладонями по столу в поисках очков, но через пару мгновений обнаружил их на своем носу. Огляделся. В больших песочных часах, висящих на стене, песок не успел пересыпаться и наполовину – до конца смены было еще далеко. О чем они там, внизу, думают?
Ульфрик недовольно фыркнул и, достав из кармана кисет, принялся набивать трубку табаком. Нынешняя молодежь ни на что не способна. Останавливать машину в середине смены! Да во времена его молодости за подобное сразу перевели бы из саперов в грузчики, а то и на кухню отправили бы, таскать тазы с помоями. Всю бригаду – выносить помои! Надо же соображать, что делаешь. Повторный запуск камнеподъемника займет немало времени, а выбиваться из графика нельзя ни в коем случае. Для каждого уважающего себя гнома нет ничего важнее графика. Отстанешь от соседних бригад, и тогда хоть вообще не вылезай из забоя, вырабатывай требуемую норму кристаллов. Позор на его седую бороду!
С помощью огнива Ульфрик раскурил трубку и вышел из своей каморки, окутанный клубами сизого дыма. Ноги, измученные ревматизмом, при каждом шаге наливались болью. Может, стоило все-таки послушать совета внучат и обзавестись этими новомодными механическими ходулями – говорят, ими даже собираются экипировать солдат. Пневматические ногоступы, вот как они называются. Чуть ли не вместо тебя бегать будут!
Как и большинство бывших изобретателей, Ульфрик с подозрением относился ко всему новому. Созданное чужим умом и руками казалось ему недостаточно надежным. Но боль в коленях уже давно не давала спать по ночам, принуждала пересматривать взгляды на жизнь.
Покряхтывая, он добрался до выхода в забой. Цепочки масляных светильников вились спиралью по стенам ствола шахты, бросая слабые отблески на стальную оковку огромного колеса камнеподъемника. Колесо простаивало, не вращалось, не увозило наверх отработанную породу. В середине смены! Именно это Ульфрик и ожидал увидеть, и теперь его ноги заныли еще сильнее. Скрипя зубами, он медленно зашагал вниз по узенькой деревянной лестнице – туда, откуда поднимались извивающиеся струйки ароматного трубочного дыма.
На месте бригадой руководил Роргар Скалогрыз. Еще не старый, но очень опытный сапер, он был практически глух: слышал только левым ухом, да и то не всегда. Среди саперов такое не редкость – можно сказать, профессиональное заболевание – и потеря слуха обычно считается достаточным основанием для того, чтобы отправиться на пенсию. Но Роргара на заслуженный отдых не отпустили, потому что в Гильдии Рудокопов специалистов такого уровня больше не имелось. Говорили, что он с завязанными глазами способен проложить идеально ровный тоннель сквозь любую породу. Подобный талант заставляет забыть о глухоте.
Ульфрик Роргара не любил. Отчасти из-за того, что тот был моложе, отчасти – из-за идеальной репутации, но главным образом потому, что ругаться с ним было абсолютно бесполезно.
Скалогрыз встретил начальство у подножия лестницы, широко улыбаясь и раскуривая трубку.
– Вы что тут, совсем спятили?! – накинулся на него Ульфрик. – Подъемник не работает, смолите вовсю рядом с взрывчаткой!
Но Роргар только кивал в ответ, продолжая блаженно ухмыляться. Кто-то из молодых саперов коротко хохотнул. Ульфрик обвел их ненавидящим взглядом, погрозил пальцем:
– Я всю бригаду перепишу, клянусь Гранитными Предками! Всю бригаду! Жалованья лишу за такое самовольство! Вас всех до одного завтра же в мусорщики переведут!
Он вновь повернулся к Роргару, который еще кивал, и проорал ему прямо в левое ухо:
– Зачем остановили подъемник?!
– Да, – согласился Роргар. – Пришлось остановить.
