Вечер накануне ...
Ты меня может вспомнишь
В шорохе мертвых листьев,
в вызове телефонном.или в предсонных мыслях.
Ты меня может забудешь.
Вычеркнешь, выпнешь, исчезнешь.
Ты меня может любишь....
(с) Инга Максимовская
Ее глаза были полны слез, которые будили во мне глухую ярость. Они
были такими же, как и пять лет назад – синими, в озорную крапинку
по радужке, только вот стали тусклыми и неживыми.
- От тебя пахнет чужой любовью, - прошептала Ларка, растянув губы в
подобии ухмылки. Только тогда я заметил морщинки в уголках ее глаз,
придающие ей скорбный вид. Странно, раньше они были другими -
смешливыми.
- Не неси ерунду. Совсем очумела, - буркнул я, и медленно пошел в
сторону ванной.
- Я вас видела,- тихо, почти на уровне слуха. Как выстрел в спину.
– Жень. Отпусти меня, я так устала.
- Любимая, не усложняй,- по привычке отвечаю, сдерживая злость,
клокочущую внутри. Шпионила за мной, иначе, как объяснить эти ее
слова про то, что видела меня с грудастой Желькой.
- Я не хочу быть любимой. Я хочу быть единственной,- Лера
улыбается. Как и всегда. Это какая – то ее защитная реакция на
стресс, я давно заметил. Я ее знаю. Каждую черточку, каждую
родинку. Я просто устал от быта. Не стоит считать меня козлом. Все
мужчины рано или поздно приходят к какому – то рубежу. Мне хватило
пяти лет, чтобы понять, что я устал от однообразия. Хотя, скажи мне
кто-нибудь, что так будет, лет семь назад, я не задумываясь набил
бы умнику морду. Лерка была моим фетишем, моей вселенной. Я увидел
смеющуюся девчонку, раскачивающуюся на качелях в парке, и понял,
что именно она должна стать моей женой. В двадцать лет все
идеалисты. Все верят в то, что смогут прожить целую жизнь вместе и
умереть в один день с той, кого выбрал с первого взгляда. Привлек
ли тебя ее смех, или всполох пшеничных волос, в которых отразилось
солнце – и ты подумал, что это бесконечная любовь. Так было со
мной.
- Я задолбался слушать твой бред.- злые слова вырвались из моего
рта так обыденно, что меня самого передернуло от ледяного тона,
которыми они были сказаны.- Ты мне надоела. Сколько можно ныть? Я
целыми днями пашу, чтобы ты могла писать свои идиотские пейзажи. И
вернувшись домой только и слышу, какой я гад. Пошла ты в задницу,
дорогая. Не нравится – вали на все четыре стороны. Или терпи.
Миллионы баба терпят.
- Я не баба,- твердо ответила Лерка, и резко развернувшись побежала
в сторону спальни, шлепая босыми ногами по дорогущему паркету,
который ей не нравился, кстати, никогда.
Я принял душ и свалился в постель, слушая тихое сопение жены. Оно
меня всегда успокаивало, словно колыбельная. Я зря вспылил. Надо
было отшутиться. Снова спустить все на тормозах. Она бы снова не
поверила мне, но сделала вид, что все хорошо. Я посмотрел на лицо
жены, на тени на щеках, отбрасываемые ее длинными ресницами. Никуда
она от меня не денется. Не в село же к родителям своим уедет. Не
такая она дура, привыкла к благам, которые я ей несу в клювике.
Перетерпит. Перетопчется. Она вдруг вздрогнула во сне. Заскулила,
как маленькая собачонка. И я почувствовал странное предчувствие,
кольнувшее в сердце, но не придал этому особого значения. Уже
засыпая, подумал, что мне ее совсем не жаль. Сама виновата, что не
может дать мне того, что я хочу. И хоть Леруся и следит за собой,
тратится на косметологов, маникюр. Все идет прахом. Ногти вечно
изнутри вымазаны грунтовкой, что кажется она день, и ночь роется в
огороде. Вытянутые, вечно измазанные красками майки, штаны какие –
то бесформенные. Мужчины любят глазами. Я не могу любить маляра –
покрасочника. Потому и Желька, а перед ней Лилька, и еще десяток
баб, которые умеют себя подать. Она просто мне надоела, вот и все.
И с этим ничего не поделаешь. Сотни пар переживают подобные
проблемы. И мы переживем.
