Мари
– Света, сколько раз мне тебе говорить: у меня нет времени!
– У тебя никогда нет времени! Ты работаешь без отпуска уже
четыре года! Мари, да ты сама себя в могилу сведёшь! – ворчит
сестра, идя следом за мной по коридору больницы.
– Если ты не заметила, я жизни спасаю! – огрызаясь, подхожу к
палате с пациентом, которого через полчаса увезут на мою операцию.
Мужчине всего сорок пять, а уже был инфаркт с некоторыми
осложнениями. Но ничего, я подлатаю его сердечко, и он проживет ещё
не один десяток лет.
– А кто тебя спасёт? Ты себя в зеркало видела? Бледная, худая…
Ты когда в последний раз высыпалась? Тональник уже не спасает –
огромные круги под глазами я отлично вижу.
Рука сама тянется к лицу, чтобы коснуться глаз. Да, месяц
выдался тяжёлым, но я работала, а то, что не высыпаюсь и недоедаю…
Такова цена за спасённые жизни.
– Света, вот чего ты от меня хочешь? Ну не могу я бросить
работу!
– Можешь! На двенадцать дней, если точнее. Я уже договорилась с
твоим начальством. И знаешь, Пётр Николаевич даже обрадовался и уже
подписал твой отпуск. Кстати, он начнётся завтра! – радостно
сообщает сестрица, а я в шоке смотрю на это неугомонное чудо.
Нет, правда, ей что, мужа и двоих детей не хватает? Чего она в
мою жизнь лезет?
– А меня спросить?
– Зачем? Ты ведь отказалась бы, как обычно. А так уже не
отвертишься. Кстати, я уже и путёвку тебе купила. Моя знакомая не
смогла полететь, так как с парнем поругалась, и, чтобы не потерять
билеты, мы переписали её на тебя! Двенадцать дней в Италии!
Экскурсии, рестораны, море. Мари, соглашайся. Ну правда, ты ведь
скоро совсем сгоришь на своей работе. – Хватает меня за руку и
подводит к огромному зеркалу, которое занимает всю стену.
– Посмотри на себя. Кого ты видишь?
Рассматриваю своё отражение и немного морщусь. Бледная, даже
зелёная, можно сказать. Схуднула я тоже неслабо. Но я в
операционных по пять часов порой стою. Ем, когда получится. Кстати,
животик, словно почувствовав, что говорят о нём, начинает жалобно
урчать. Надо бы перекусить перед операцией, а то и правда скоро
скальпель не смогу в руках держать. Но в остальном всё не так
плохо.
– Мари, не молчи. Или от бессилия уже и рот открыть не
можешь?
Вот что за неугомонную сестру мне послал бог? Так и норовит
стать мамашей ещё и для меня. Нет, наша мать жива, но она сейчас с
отцом в очередном туре. Отрывается на пенсии и в наши дела давно не
лезет, чему я безмерно радуюсь. Фраза «так и умрёшь в одиночестве»
– её излюбленное выражение при каждой нашей встрече.
– Я вижу шикарную блондинку с отменным телом и голубыми глазами.
Богатую работающую особу, которая знает, чего хочет. Годится?
– А я вижу одинокую личность за тридцать, которая, чтобы не
замечать никого вокруг, ушла с головой в работу и не бережёт
себя.
А вот это удар ниже пояса!
Был у меня парень, даже почти жених. Только вот мы расстались.
Вернее, он предпочёл милую шатенку, которая ему в рот заглядывала и
исполняла любую прихоть. А меня назвали стервой и тираншей, которая
никогда и никому не будет нужна. И всё из-за того, что я просила
его найти работу и жильё, а то он жил у меня и не тужил – только
деньги тратил, да трахал разных там рыбок и пташек, пока я
вкалывала на работе. Об этом он мне рассказал, когда я выкинула его
вещи с девятого этажа, а самого Казанову выставила за дверь с его
шалавой в одних трусах.
И погано оттого, что он не первый такой в моей жизни. Ну не
везёт мне на мужиков, что поделать.
– Света, я вот не спрашиваю, как у вас дела с мужем. И ты не
лезь в мою личную жизнь.
– А что туда лезть. Её нет! И я беспокоюсь, что она никогда и не
появится. Мари, мы не молодеем, а работа никуда не убежит. Не
хочешь искать мужчину, который помог бы тебе взглянуть на мир и
оторвал бы от работы, тогда езжай в отпуск! – и суёт мне пухленький
конверт с логотипом турфирмы.
