В раннее июльское утро, когда Москва дремала в удушающей жаре, я
высадилась из такси в старом дворе. Который помнил еще те времена,
когда меня и на свете-то не было.
Я сбежала.
От предателей и изменника.
Малодушно и трусливо.
Просто больше не могла терпеть ложь, насмешки и презрение от
скоро-уже-бывшего мужа и детей.
Да. Вот такая я поганая мать!
Настолько никчемная, что собственные дети приняли не мою
сторону, а сторону мужа. Который им, на минуточку, даже не родной
отец!
- Женщина, - Я вынырнула из чёрного омута своих мыслей и
непонимающе посмотрела на молодого таксиста, который вытащив
коляску и чемодан с тремя сумками из багажника, хмурил густые
восточные брови и неодобрительно качал головой, - Оплата не
прошла.
- Ах, да! Сейчас! Я наличными расплачусь, - Едва не плача от
стыда, залепетала я.
Стыдно!
Господи, как мне стыдно!
В этом состоянии я существую уже месяц.
Мне стыдна за всё.
За мужа-изменника и его оскорбительные слова. За детей. За то,
что все мои карточки сейчас заблокированы. После того, как я сняла
сразу со всех крупные суммы. Понимая, что времени на сопли и слёзы
не осталось. Что со дня на день меня лишат средств к существованию
от слова совсем и начнут делать бессловесную тварюшку. Бесплатную
домработницу и "подушку" для битья.
- Женщина ... время ... - Таксист, уже раздраженно, постучал по
наручным часам.
- Простите. - Изловчившись, вытаскиваю из кармана мелочь. Её как
раз хватит , чтобы расплатиться.
Ворча на странных женщин, водитель принимает плату и
уезжает.
А я снова оглядываюсь по сторонам.
Перерытый двор, который я помню совсем другим. Горы песка, рядом
с которыми валяются неопрятные кучи спиленых ясеней, покрытых мхом
и желтыми коростами лишайников.
Новая дверь подъезда злорадно пиликнула, отказываясь открываться.
Намекая на то, что я тут не появлялась слишком давно. Что меня
никто не ждёт. И старый дом затаил на меня обиду.
Это послужило последней каплей.
Уткнувшись носом в сладко сопящего Сашенку, отчаянно и горько
зарыдала.
- Женщина, простите, у вас беда?! - Резковато-уверенный мужской
голос помог взять себя в руки. - Вам помощь нужна?!
Отрываю лицо от плечика сына и едва не отшатываюсь.
Рядом со мной стоит среднего роста, поджарый мужчина в
камуфляже, с изуродованным шрамами лицом. У его ног сидит и шумно
дышит огромный, бело-рыжий алабай.
- Что с вами?! Вы в гости приехали, а дома ваших друзей нет?!
Или что?! - Сурово спрашивает он.
- Понимаете ... - Перехватив сына одной рукой, второй вытерла
слёзы и мокрый нос, - Тут квартира моей бабушки. Она мне её перед
смертью подарила. А я ... вот теперь она мне понадобилась ...
- Какой номер?! - Чёрные глаза подозрительно прищурились.
- Тридцать вторая. - Тороплюсь ответить ему, - Понимаете ... я
приехала ... а тут новая дверь ... и домофон не срабатывает. Ни от
кода, ни от "таблетки". И полпятого утра ... вряд ли кто-то выйдет.
Суббота ведь ... Все на дачах и отдыхают ...
Гадкая дверь подхалимски пиликает и из подъезда выходит статная
крупная женщина:
- Доброе утро. Витя, что случилось?! Я смотрю, у женщины
беда?!
Взгляд мужчины наполнился нежностью:
- Да вот ... можно сказать - соседка. В подъезд войти не может.
Она в тридцать вторую приехала ...
- Да?! Но как же вы там жить будете?! - На меня с участием
смотрели красивые глаза невероятного нефритового цвета, опушенные
густыми ресницами. - Оттуда ж полгода назад всё барахло вывезли.
Сомневаюсь, что что-то, кроме ванны, плиты и унитаза осталось.
- Как это - вывезли?! - Охаю я.
А потом вспоминаю, что муж именно в прошлом году брал у меня
ключи. Под предлогом того, что надо квартиру бабушки привести в
порядок. И как швырнул мне под ноги, когда я потребовала их
вернуть. Потом, правда, извинился.
