***
- Я ухожу от тебя. И подаю прошение о разводе! – Говорю я,
стараясь не смотреть ни на мужа, ни на подругу. Которая забилась в
угол, между креслом моего супруга, и книжными полками.
Можно подумать, я унижусь до того, что стану её за волосы
таскать!
Надо признаться, что даже вот в таком виде – растрёпанная и
судорожно прикрывающая стратегические места – она выглядела очень
привлекательно.
- И чём я виноват?! – Нер Толлер ор,Солл спокоен, как дохлый
лев.
Он плавно встаёт, демонстрируя совершенное тело. Он знает, как
мы, Землянки, реагируем на это совершенство во плоти.
Но тут его ждёт жестокое разочарование – я на тело предателя не
позарюсь! Слишком брезглива и консервативна!
- Неужели не ясно?! – сатанею я.
- Не ясно! – Муж, теперь уже бывший, явно не понимает – почему я
не реагирую на него!?
- Ты … и она! – Язык отказывается озвучивать страшную для меня
правду. Да, я готовилась …. Но всё равно … это очень больно!
- Я и она …? И что?! – Толлер улыбается своей
невозможно-притягательной улыбкой. Похоже, он уже пришел в себя и
начал понимать неизбежное. - Что мы сделали преступного?! –
Искренне недоумевает муж.
- У вас с ней – был секс! – Выпаливаю я обвинение.
- Да. – Ответ и спокойствие мужа меня окончательно
обескураживают, - Так ты из-за этой ерунды хочешь уйти?! – Смоляная
бровь скептически поднимается.
- Да! И для меня измена – не ерунда! – Снова накатывают волны
обиды и злости, царапая ядовитыми иглами сердце и душу. – Это
предательство! Вы меня предали! Оба! А потому – перестали для меня
существовать! Вы более – не моя семья! Потому что самое главное –
это доверие и любовь! Их больше нет! Я ухожу от тебя!
***
Комок застревает в горле.
Всё повторяется!
Снова я стою в дверях нашей супружеской спальни. И не верю
своим глазам.
На кровати, моя старшая сестра Вероника, выгибается в
объятиях моего мужа – Владимира.
Ключи от квартиры выскальзывают из онемевших рук, с грохотом
падая на медово-зеркальный паркет.
Оба вздрагивают.
И отскакивают друг от друга.
- Милая моя девочка, это не то, о чём ты думаешь! – Ляпает,
уже больше не мой муж, пытаясь прирыть гордо стоящий член
руками.
- Сестрёнка, прости! Мы выпили и … случайно всё случилось. –
Добавляет уже больше не моя сестра, натягивая до подбородка
покрывало.
МОЁ покрывало! Которое я с такой любовью сшила в стиле
печ-ворк. Потому что так хотел мой муж. Мой первый, и единственный
мужчина.
- Я развожусь! А вы … продолжайте удовлетворять друг друга!
– Так спокойно, что сама себе поражаюсь, говорю я.
- Куда ты пойдёшь!? Ни квартиры, ни денег! – Пытается
образумить меня Владимир. – И из квартиры я тебя выпишу! –
Использует он своё козырный, как ему кажется, аргумент.
- Не-а! Не выпишешь! Я беременна! Буду прописана, пока сама
не выпишусь. И уволить ты меня не сможешь. По той же причине! Ведь
твои кураторы из УПОДК весьма консервативны. И не потерпят
сотрудника, способного на инцест! – Теперь уже в ход пошли мои
козыри. И они оказываются выигрышными.
- Твоя сестра тоже беременна! – Вот и слетела с него маска
невозмутимости, оставляя на всеобщее обозрение тщательно скрываемую
мерзость Души.
- И что?! Это только отягощает твою вину и демонстрирует
моральное разложение! – Парирую я, - Совет вам, да любоффф! Кушайте
– не подавитесь! – Предатели, явно не ожидают от меня такой прыти.
Ещё бы, я всегда была для них пай-девочкой. Которая искренне верила
старшей сестре и всегда была умницей, отличницей и примерной
девочкой. И старательно, до последнего, верила в то, что сестра и
муж – не могут предать. Но Управление по обслуживанию дипкорпусом –
тот ещё кобрятник. И мне старательно пытались открыть глаза.
Сначала на то, что муж периодически наведывается к своей второй –
гражданской жене. И они там не чай пьют. Потом, что он флиртует с
американкой. Председателем Фонда Советско-Американская культурная
Инициатива. Которая не скрывала, что работает в ЦРУ. Но, последние
месяца три, к нему на работу зачастила моя старшая сестра. Которая,
три года назад, нас и познакомила.
