Скорая, оглашая округу воем сирены, мчалась по полупустым улицам
небольшого городка. Прохожие, оглядываясь, гадали, что
же произошло. Отравился кто, может приступ сердечный у бабушки или
лихорадка у малыша.
"Рожает, поди, баба какая" - весело высказал свою мысль
мужчина на остановке, женщины взглянули на него отчего-то осуждающе
и отвернулись.
Какие же они бабы - дамы и не меньше.
Но между тем мужчина был прав.
Роды у Алевтины начались раньше срока и протекали
стремительно.
Вроде и посуду только мыла, а по ногам как потекло. С испуга
молоденькая женщина только и успела, что до домашнего телефона
добраться и номер любимого набрать. Трубку он поднял и, надо отдать
ему должное, примчался быстро.
Такая суматоха началась.
Скорая, фельдшера, тяжёлые вздохи мужчины и его причитания, что
мальчики на таком сроке не выживают.
Фельдшер, женщина грубоватого вида, резко оборвала его на
полуслове, заявив, что ещё неясно богатырь там или барышня. И,
вообще, у неё ещё ни один младенец не умер. И нечего тут бабушкины
байки припоминать. И на таком сроке выхаживают.
Мужчина недовольно скривился, чем вызвал дополнительное
подозрение у женщины в белом халате. Странно ей было, чего это
молодая и здоровая деваха и вдруг вот так раньше срока
схватки ни с того ни с сего. Пролистав медицинскую
карту, она не нашла там ничего угрожающего здоровью матери и
дитя. Но она смолчала. Вроде мужчина к роженице и по-доброму. И
руку вон гладит и шепчет ей там что-то успокаивающее и
ободряющее.
Захлопнув карту, фельдшер скомандовала собираться в
роддом.
И теперь машина на всех парах мчалась в другой конец города.
Громко постанывая, будущая мамочка корчилась на
кушетке, крепко сжимая руку рыжеволосого мужчины.
- Не успели расписаться, - прошептала она между схватками, и
смущённо взглянула на хмурую женщину врача. - Не по-божески
как-то.
- Ничего, - мужчина тепло улыбнулся, - вот сынок
родится, выпишемся из роддома и в ЗАГС. Никуда ты от меня не
денешься.
- Всё равно неправильно как-то, - проворчала роженица. - Чего
тянули?! Всё у тебя работа да командировки.
Фельдшер снова мельком взглянула на будущего отца. Плюгавенький
какой-то. Повадки крысиные. Усики эти. Ни рожи, ни кожи. Да и
разница в возрасте у них даже на глаз приличная.
"Женатик - мелькнула в её голове мысль. - Дурит девчонке
голову. А ей ведь и двадцати нет. Эх, молодость. Наивняк. Пока
мужиков насквозь видеть научится, ох, сколько раз обожжётся"
Молодая женщина громко застонала и фельдшер, отбросив
тяжёлые мысли, занялась своей пациенткой.
Схватки стремительно учащались.
Женщина в длинном плотном белом халате тихо подгоняла водителя,
понимая, что могут не довезти. Родов в её практике хватало с
избытком, опыт был и не малый. И, несмотря на произнесённые ранее
слова, она серьёзно боялась не справиться. Хотя и виду не
подавала. Срок-то малый ещё.
Но выхаживали и таких, и даже хуже случаи бывали.
Только бы довезти.
Алевтина снова громко застонала и принялась глубоко дышать, как
учили её подруги с работы.
Вот, наконец, показались ворота городского роддома.
Снова суматоха. Громкий бас фельдшера.
Врачи, каталка, а будущая мать всё не могла отпустить руку
своего любимого.
- Ты придёшь к нам? Навестишь? - шептала она взволновано.
- Ну конечно, что ты такое спрашиваешь. Вот тут под окнами
стоять буду, новости ждать, - ответил он, ласково поправляя её
волосы. И столько нежности, любви в таком простом жесте.
Она улыбнулась и, наконец, отпустила его.
А дальше родильный зал, кресло, минуты боли и долгожданный крик
новорождённого.
- Сынок? - тихо спросила женщина.
- Нет, мамочка, - акушерка широко улыбнулась, укладывая
кроху на весы, - девочка. Срок-то такой малый, а ты глянь,
крепкая.
