Сашка внимательно смотрел на подъезжающую мишень, а мне куда
интереснее было смотреть на него. Неправильные черты лица, глубоко
посаженные глаза, переносицу явно ломали, может, и не один раз,
косой шрам от брови до уха. Но все это его совершенно не портило,
только придавало больше мужественности и брутальности.
Сашка Борзой не зря получил свою кличку. Ни за что не уступит
своего и запросто полезет на рожон, если ему что-то не понравится.
Бесстрашный, наглый и упертый. И плевать ему на статус и авторитет.
Как его Клим терпит?
— Нормально, — коротко оценил мою стрельбу Саша и, перепрыгнув
через стол, снял использованный картон.
— Все в десятку — это отлично! Учи новые слова, Санечек!
— Ни к чему, — соизволил ответить мой сэнсэй, что с ним бывает
не всегда.
Я специально встала прямо перед столом, чтобы у него не было
возможности перепрыгнуть обратно, не подвинув меня при этом. Он
давно мне нравится. С тех самых пор, когда мой папаша заявился в
детдом в поисках сына Валеры. А ему подсунули меня. Саша тогда тоже
с ним приезжал и казался мне невероятно крутым и красивым парнем.
Мой трюк не сработал, Сашка просто вышел в другой части тира в
дверь, крикнув мне:
— Тебя Клим ждет, Кид, поторопись.
Кид. Я для него всего лишь ребенок. Они меня все так называют.
Сначала ржали, что я киндер-сюрприз для Клима. Вместо сына
оказалась дочь. А потом сократили кличку до «Кид». Вся папины
соратники и подельники или как еще их обозвать? Коллеги воровского
цеха? Называют меня киндером. А некоторые просто ребенком.
До кабинета папы по хитросплетениям ресторана с подпольным
казино я добралась за пару минут, но вот его самого еще не было. И
я уселась в широкое кресло, решив дочитать роман.
И зачем я потратила целую неделю на эту книгу? Такое красивое
название — «Приют грез», и такое дикое разочарование в процессе
чтения. Элизабет, конечно, еще ничего, но этот Эрнст слюнявый
тюфяк! Поклонники Ремарка закидают меня… чем, интересно?
Укоризненными покачиваниями головы и осуждающими взглядами? Как моя
подруга Катя, которая читает Ремарка запоем. Но все же я увлеклась
и не заметила, что папа уже в кабинете и что-то мне внушает.
— Кид! Ты опять меня не слушаешь!
Высокий, жилистый и уже изрядно высохший мужчина с невыносимо
тяжелым взглядом и раздувающимися от злости ноздрями отвлек меня от
размышлений, сморщив свой и без того не гладкий лоб.
— Я Лера. Слушаю, папочка! Внимательно и уважительно.
— Я же просил меня так не называть! Мать твоя и тут меня
опрокинула! Обещала сына родить. А родила тебя и отъехала, не
дождавшись меня!
— Так мог бы и не искать меня, сам же приперся в детдом.
— Я вообще-то сына Валеру искал, а мне тебя подсунули. Только не
соскочить теперь, три теста ДНК на тебя извел.
— Я помню, как ты орал, что всем твоим подельникам отсидевшим
пацанов выдали, а тебе девку, хоть ты и раньше очередь занимал.
Требовал справедливости и обещал пожаловаться куда следует.
— Поностальгируй мне тут еще. Завтра едешь с Борзым на дело.
Обнаглели черные, надо прижать.
— Не хочу я никого прижимать! Я вообще не расистка!
Конечно, я знала, что война между группировкой моего папаши и
нагло ворвавшимся в его отсутствие кланом из соседней, богатой на
урожай опиатов страны идет не на жизнь, а на смерть. Национальность
и цвет кожи совсем не при чем. Тут споры и интересы другие.
— Разве я спросил, чего ты хочешь? Может, мне все-таки отправить
тебя на мамкино место? И братве радость, и ты мне перестанешь нервы
дергать? Двигай к Борзому, пока я добрый, — угрожающе растягивая
слова, Клим выпроводил меня из своего мрачного кабинета.
Так получилось, что моим папашей оказался лидер ОПГ и «Законник»
Иван Клементьев, среди своих собратьев попросту Клим. С моей мамой
у них был служебный роман, если это можно так назвать. Мама была
представительницей древней профессии, а папа, собственно, и являлся
хозяином этих домов любви по фиксированным расценкам. И в какой-то
момент забрал ее к себе с точки в личное и безраздельное
пользование. Через пару лет она забеременела мной, а папа присел на
шестнадцать лет на зону. Мама умерла при загадочных
обстоятельствах, а так как ни родственников, ни мужа у нее не было,
меня отправили на воспитание государству, еще в грудничковом
возрасте.
