Я швыряю груду конвертов на кухонную столешницу и отупело пялюсь на них.
Блядь!
Снова эти ебучие счета. Не успеешь разделаться с одним, как приносят новые. Или повторные уведомления. Много сраных повторных уведомлений.
Глядя на конверты, большинство из которых были неоплаченными счетами, мне хочется удавиться. Чёрт, где мне взять столько денег, чтобы погасить долги, которые растут с ненормальной скоростью?!
Я не знаю, но это просто пиздец какой-то!
В коридоре раздаётся шлёпанье босых ног по полу, и прежде чем Люси появляется в кухне, я выдвигаю верхний ящик гарнитура и смахиваю туда все конверты.
– Что на завтрак?
Люси останавливается посреди кухни, снизу вверх глядя на меня всё ещё заспанными глазами.
Девчонка тощая, но при этом обладает отменным аппетитом.
Я заставляю себя улыбнуться, подавляя желание уронить голову на руки и разреветься.
– Давай проверим.
Люси забирается на стул и терпеливо ждёт, пока я стою у практически пустого холодильника и пялюсь на полки, будто от этого там может появиться еда.
Надо купить продукты.
– Хлопья! – заявляю я, захлопнув дверцу.
Люси скривилась.
– Я не хочу хлопья! Хочу омлет.
– Отлично, если знаешь, где его раздают, скажи мне. А пока будешь есть хлопья.
Я достаю пачку с сухим завтраком и прежде чем полить злаки молоком, нюхаю его. Срок годности вышел вчера, но кислым не пахнет. Ставлю миску перед Люси и она с недовольным видом берет ложку.
– Ты не пойдешь в этом, – бросаю я при взгляде на вошедшую Мэй.
– В чём проблема?
Она разводит руками, враждебно уставившись на меня.
– Ты не можешь ходить в школу в таком виде.
– Почему?
– Потому что в этой футболке ты похожа на шлюху. И какого чёрта ты испортила новую футболку? – возмущаюсь я.
Чёрт, я должна вкалывать, чтобы эта вредная малолетка могла покупать себе шмотки и портить их!
– Вообще-то это модно! – ощетинивается Мэй, схватившись за порезанную ткань. – Ты старая, чтобы понимать это, но в школе так все ходят!
Я закатываю глаза, чувствуя вселенскую усталость: у меня совсем нет сил спорить с этой противной задницей.
– Мэй, завали хлебало, пойди переоденься и возвращайся завтракать. Если пропустишь автобус, в школу пойдешь пешком – я тебя не повезу.
Я вижу, что она так и порывается послать меня, но зная, что делать это – себе дороже, молчит.
Развернувшись, она сталкивается с Чейзом и убегает к себе.
– Да какого хера! – кричит тот вслед младшей сестре.
Я строго зыркаю на него.
– Следи за языком!
– Кто бы говорил! – хмыкает гаденыш, хотя замечание справедливое.
– Если ты поела, иди и оденься, – смотрю я на Люси.
Самая младшая из семьи Харт встаёт из-за стола, и, не споря со мной, выходит.
– Тебе мисс Грир не звонила? – Чейз нагло уставился на меня, поедая хлопья из миски.
Этот парень никогда особо не был подарком, но с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать, не было и дня, когда бы мне ни хотелось убить его.
– Почему старуха Грир должна звонить мне? – настораживаюсь я, меньше всего на свете желая общаться с бессменной директрисой школы, в которую ходило, ходит и будет ходить наше «замечательное» семейство.
– Да мало ли, она ж всегда ищет повод прицепиться ко мне, – уклоняясь от моего взгляда, бубнит Чейз.
– Не морочь мне голову! Выкладывай! – заводясь, рявкаю я.
– Только не выходи из себя! Просто мы с ребятами подложили петарды в женский туалет, и Грир думает, что я в этом участвовал.
– Ты придурок, ты знаешь об этом?
Он только дёргает плечом с таким видом, будто я зудящая, надоедливая училка, на чьё мнение он клал свой прибор.
– Она думает или знает?
– У неё нет доказательств, – самодовольно отвечает Чейз.
– Идиот, – выдыхаю я. Эти дети так замучили меня, что у меня даже нет сил кричать на них.
