Фею Сью очень многие звали феей. Хотя на самом деле она феей совсем не была. Она была обычной девушкой Сью. Но всё же в мире её частенько называли не Просто Обычная Девушка Сью, а Фея Сью. Возможно – это от того, что когда Сью смеялась, вокруг рассыпались такие серебряные звонкие звуки, какие могут звучать только, наверное, в самой волшебной сказке. Впрочем это совсем не делало Сью феей. Просто когда в книжках рисуют фей – то те, зачастую, окружены на картинке множеством сверкающих лучиков и блестящих звездочек. А Сью, когда смеялась, была окружена, кажется, точно так же, вот этими вот своими серебряными звуками. Совсем-совсем точно так же! Наверное от этого её называли феей листья, которые танцуют в воздухе на ветру, и деревья, на которых они растут. Ведь Сью обычно смеялась так – серебристо – именно тогда, когда дерево аккуратно касалось её щеки своим листиком, или сбрасывало один ей прямо на плечо, или раскидывало ветки прямо перед ней, на дороге и на чуть-чуть останавливало её так, чтобы поздороваться, да разузнать как дела. Так Сью смеялась только тогда, ну или в других случаях – когда, например, какой-нибудь фонтан весело брызгался своими маленькими водяными бриллиантиками, или теплый широкий ветер налетал и обдувал её со всех сторон и будто бы толкал её большой мягкой воздушной подушкой в сторону, ну или какой-нибудь голубь летел так близко к Сью, планируя, очевидно, приземлиться на землю, что чуть ли не задевал её лапками (а иногда и задевал крылом по плечу), ну или какой-нибудь шмель, решив что Сью такой большой рыжий цветочек, начинал кружить вокруг неё и норовил сесть ей на нос (тогда Сью, конечно же немножко пугалась, но всё равно от этого смеялась только больше), ну или снежинки зимой вдруг так и начнут ей сыпаться прямо на щёчки, и нос, и даже в глаза, ну или – то же самое дождь. Как польет иногда, косой, прямо под зонтик! А ведь случается так, что и подсторожит тебя, когда ты совсем без зонта на улице, и ка-аак закапает вдруг тебе на плечи и на макушку!.. Ну и как тут, в таких случаях, не рассмеяться? Многие люди, конечно, ворчат и бранятся себе под нос, когда бегут в этих случаях домой. Но Сью бежит и смеётся. И вокруг рассыпаются маленькие хрустальные капельки дождика, и маленькие золотисто-серебряные звуки смеха. Так случается когда Сью гуляет по миру. Она очень любит это занятие. Она ходит по миру тут и там и, то и дело, останавливается – то у одного деревца, то у другой клумбы, а то у третьей речки, чтобы полюбоваться ими, поговорить, поблагодарить Того, кто создал их такими расчудесными и чудными, и порадоваться тому, что они такие есть. Она любит обходить свои владения по утрам, днём или вечером. Ведь в каждое время они по своему прекрасны. Почему же "её владения"? Разве Сью владеет чем-нибудь в мире? Нет-нет. Она не владеет совсем ни землёй, ни собственным жильём (она лишь снимает квартирку на окраине города), ни большим количеством вещей (были какие-то, но Сью решила, что больше радости они принесут в этом мире если их подарить, а не хранить в тёмных комодах – и осталось их совсем чуть-чуть), ни даже большим количеством средств (по сути – она обладала отрицательным количеством средств, ведь у Сью был некоторый долг, который она должна была через несколько месяцев отдать). Но всё же у Сью, да и у всех вокруг (имея в виду деревья и цветы, кусты и травы, облака и ветер, и тому подобную аудиторию), складывалось такое ощущение, что Сью, во время своих прогулок по миру, обходит свои собственные владения. Причём, где бы она ни была – хоть даже и в первый раз в жизни – везде было ощущение, что это её вотчина. Наверное потому, что Сью умела относиться к тому, что видела вокруг с большой любовью. А любовь и делает всё, что в этом мире дано всем и каждому – твоим. Ведь, как говорила Сью: "У всех есть природа. Бог дал её всем и каждому на земле. Но не каждый умеет её ценить. Не каждый умеет ей радоваться… Как и многим хорошим вещам в мире. А пока ты не рад тому, что имеешь – то ты, вроде бы, и не имеешь этого – так, по крайней мере, ты себя ощущаешь. Поэтому я и раздарила часть не очень нужных вещей, ведь мне кажется, что я больше владею ими когда они уже не со мной, чем когда они просто лежат у меня дома. Ведь теперь я ощутила от их существования радость – ощутила тогда, когда их дарила. А когда они, забытые, лежат где-нибудь на полке – так что за радость от них? А те вещи, что всем нам даны изначально – такие, как природа… счастье… они все только ждут того, чтобы мы их взяли. Это как подарки, которые лежат для нас под рождественским деревом. Они ждут, пока мы не придём и не возьмём их. Просто обычную вещь, обычного размера – ты можешь взять руками, а вот такую большую вещь, как природа, как счастье, как целая жизнь – ты не сможешь руками взять. Ты сможешь их взять только чем-нибудь более сильным, чем две руки. Например любовью и верой."
