Глава I. Война за Испанское Наследство
Из всех внутренних и внешних затруднений, которые испытывала Франция в начале царствования Людовика XIV, ее могла вывести только уверенная в своих возможностях, сильная королевская власть. Поэтому установившийся режим абсолютизма был необходим и в известном смысле прогрессивен.
Однако весьма скоро стали обнаруживаться и его отрицательные стороны. При абсолютизме – централизованности государства, не могло быть людей двигавших свои инициативы. Их не стало. По словам герцога Сен—Симона – представителя знатной родовитой аристократии, выдающегося просветительского деятеля: «абсолютный без возражений, Людовик искоренил в стране всякую инициативу, не исходящую от него самого».
Суть такова: что один король не допускал чтобы это делал кто другой, не мог все двигать вперед сам, по стереотипу сложившемуся у королей с былых времен, да и самого Людовика после фронды и суперинтенданства Фуке, видеть в каждом выдающемся и деятельном человеке: соперника и врага способного со временем покуситься на власть в королевстве, что было вовсе не реально. Не так уж окрепла центральная власть, еще о многое она спотыкалась. Нередко противились суды, парламент. Хотя уже после фронды принцев, дворянство, как единая сила, сошла с политической арены, оставалось много прежних хлопот. И самое государство было далеко не полным в нынешнем видении. Независима Лотарингия, глубоко врезающаяся и находящееся посреди территории независимое Авиньонское графство. Лишь со временем присоединились Эльзас со Страсбургом, Франш – Конте, и другие территории. Большие части Дофине и Прованса оставались за линией рубежа. Корсика была Генуэзской.
Кроме того значительны были владения дворян и в самой Франции, где в некоторых областях состоятельные аристократы все еще оставались заправилами местной провинциальной жизни. У большой части различных слоев дворянства был в моде дух умеренного, позитивного фрондерства.
Но в противовес всему, что умиряло основную часть дворянства непосредственно, и косвенно остальную, являлось то, что оно целиком и полностью с материальной стороны зависело от ренты и служения; и втянулось в жизнь на подачки короля, считавшиеся знаком особого благоволения и положения в обществе. Доходные звания, должности. Чины, титулы, награды, пенсии, а так же земли и денежные подачки, и наконец сильная полиция и тюрьмы, все служило тому, чтобы наставить на путь пресмыкания перед властью, а молодое поколение воспитать в том же духе.
Вернемся же к королю – солнцу, вначале своего правления, как достиг возраста совершеннолетия, обещавший стране изобилие и блеск. Именно упоение властью, после горемычных скитаний с королевой—матерью и другим регентом кардиналом Мазарини во время Фронды, когда за него как короля ничего не ставили, в резком контрасте породило в нем слова: «Государство – это я», ставшие девизом абсолютизма.
Со временем король сдерживал свои желания все реже и реже, проявляя их во внешней политике, как например 1681 году без объявления войны заняв имперский город Страсбург с прилегающими к нему Эльзасскими землями.
Конечно пути присовокупления земли были разными, и по степени законности, но и в самых мирных из них полностью проявлялась сущность первого абсолютистского короля. Людовик хотел закрепить свои южные границы /как раз там где находятся неполные Дофине и Прованс/, путем покупки за сто тысяч экю маркизата Салуццо с городом у одного итальянского князя, через его первого министра Маттиоли. Тайный договор был уже заключен, сам министр получил за это конечно же богатые подарки… как тот же Маттиоли продает секрет Австрии, Савойе, Испании. Разгневанный Людовик XIV, приказывает заманить хитреца во Францию схватить и бросить до конца жизни в Пиньероль. Как никак первого министра итальянского княжества, прямое оскорбление всему ему. Примечательно что король Испании Карл II, всячески потворствовал решению французского короля.
