Говорят, что в последние мгновения перед глазами проносится вся жизнь. У Макса было почти три секунды, пока его тело, летящее к земле, не превратилось в кровавое месиво, соприкоснувшись с асфальтом. Перепуганным дворовым бабушкам было страшно и противно смотреть на то, что осталось от него, поэтому они, задравши головы, таращились вверх, на гардину в открытом окне на двенадцатом этаже, которую трепал из стороны в сторону безжалостный ветер.
Макс, вопреки утверждениям, не успел за отведённое смертью время перелистать страницы своей жизни, поскольку в его сознании отпечатались лишь глаза, которые злобно смотрели на него за секунду до того, как он провалился в пропасть. Этот взгляд заполнил собою иллюзорное пространство, вытеснив оттуда всё остальное, в том числе и воспоминания. И если бы работала давняя криминалистическая байка о сохранении на сетчатке глаза изображения последнего, кого видел умерший, то следователям, прибывшим на место происшествия, не составило бы труда узнать всю правду.
…Его глаза, смотрящие в безжизненную бордовую пустоту, помутнели, и в это мгновение едва уловимый разряд всё же пронзил бьющийся в конвульсиях разум… И этого оказалось достаточно, чтобы всё вспомнить…
– Черт, опять не успела! – Ирина в сердцах стукнула кулаком по столу, резко поднялась и наощупь стала пробираться к двери, за которой слышалась какая-то возня и сопение. Через секунду коридор осветился мерцающим пламенем вспыхнувшей спички, вырвав из темноты очертания бородатого мужика.
– Они снова свет вырубили, – залепетал он, пытаясь не обжечь пальцы догорающей спичкой.
– Сколько раз я говорила тебе, что платить надо вовремя, – гаркнула Ира и выхватила из его рук спичечный коробок. – Что мне теперь делать? Я не успела сохраниться!
– Ирочка, не злись, сейчас что-нибудь придумаем…
– Что ты можешь придумать, идиот! Я столько времени потратила… А ты мне спички тут суёшь.., – она сползла по стене вниз, обхватила руками голову и заплакала.
Неожиданно в дверь громко и настойчиво постучали. Бородач клацнул замком, и в тёмный коридор ворвался поток яркого света из коридора. В проёме стояла женщина в оранжевой жилетке, надетой поверх мохеровой кофты.
– Сергей Павлович?! – грозно обратилась она к хозяину квартиры, – За вами числится долг! Поскольку вы вовремя его не оплатили, мы получили указание отключить вашу квартиру от электросети. Распишитесь здесь.
Женщина протянула ему какую-то бумажку и ручку. Сергей покорно взял документ, приложил к стене и уже было собрался поставить подпись, как вдруг почувствовал сильный удар в бок. Рядом стояла Ирина. Она бросила на мужа испепеляющий взгляд и повернулась к женщине из «Горсвета». За долю секунды выражение ее лица превратилось из злобно-презрительного в слащаво-подхалимское. Ирина взяла женщину под руку и отвела в сторону:
– Простите, не знаю как вас зовут…
– Александра Викторовна, – ответила женщина, опасливо оглядываясь по сторонам. – Чего вам нужно от меня? Если деньги хотите дать, то я не возьму. Идите на почту и платите по квитанции. Потом придёте к нам, оформите заявку и в течение недели к вам приедет бригада для нового подключения.
– Что вы, Александра Викторовна. Какие деньги? – плаксиво забормотала Ирина, снимая с шеи золотую цепочку. – Это вам. Только умоляю, включите нам свет… Сейчас… Это очень важно… для меня… Мы завтра обязательно заплатим.
В глазах Ирины читалась вселенская грусть. Любовь Викторовна перевела взгляд на свою ладонь, где лежала цепочка, и заметила, как сверкнул маленький бриллиант, впаянный в кулон. Такого с ней ещё не было. Взятки давали, обзывали всякими словами, несколько раз пытались побить, даже собак натравливали, но чтобы вот так просто – золото с бриллиантом – это впервые. Да и женщина вроде хорошая. Александра Викторовна ещё немного подумала, посмотрела на заплаканную Ирину… и медленно сжала кулак.
