Глава 1 – Книжный мир.
– Лори, очнулась наконец-то? Жаль, что не умерла!
Зябко поежившись, я вздрогнула от пронзительного крика, не
понимая, что происходит. Уже давно я жила сама и никто, не считая
моего умного будильника, не мог меня разбудить. Да и «Лори» меня
называла только мама, которой уже четыре года нет со мной.
– Вставай, окаянная! Сколько можно лежать? – За первым криком
сразу же послышался второй и с меня сдернули одеяло, которое хоть
как-то могло сохранить тепло.
Открыв глаза и присев, находясь еще между сном и явью, я
посмотрела на женщину, лицо которой было перекошено от гнева и
отвращения. Кто это вообще и что она делает в моем доме? Посмотрев
по сторонам, уже желая отчитать нахалку и быстро вызвать полицию, я
застыла, словно громом пораженная, это не мой дом и не моя
комната!
– Дура, она и есть дура! Что застыла, глаза выпучила? – Больно
ткнув меня в плечо, презрительно поинтересовалась женщина. – У тебя
много работы, не ленись, вставай, – буквально стянув мое бренное
тело с кровати, выплюнула она. – Или ты думала, что один раз
устроишь представление и все, станешь жить, как истинная госпожа?
Давай, госпожа, дела не ждут.
Покосившись на женщину, я мысленно презрительно хмыкнула. Еще
несколько секунд назад она обращалась со мной так, словно я была
жуком навозным, а сейчас вдруг стала госпожой. Не слишком ли
большая разница? К тому же, какая к черту госпожа? Что за дичь мне
сниться.
– Быстро одевайся и за работу. Тебе нужно все белье перестирать
и печку господам протопить. Ты слышишь меня или нет, – замахнувшись
тряпкой, от которой я едва смогла увернуться, гневно отчитала она
меня, покрывшись бордовыми пятнами.
Кинув мне вещи, больше напоминающие лохмотья, женщина поспешно
вышла, а я осталась одна, чувствуя себя максимально глупо. Правда,
пощипывание рук и ног до слез ничего не дало. Я даже думала головой
о стену побиться, но в последний момент отступила, понимая, что уже
давно рассудительная женщина. Мать его, мне в этом году тридцать
пять стукнуло, еще рано до деменции и разговоров с Наполеоном.
Посмотрев на свои трясущиеся руки, не замечая ни красивого
маникюра, ни шрама на большом пальце, я осела на пол. Правда, не
успела я принять эту информацию и спокойно ее «обработать», как
увидела мозоли на своих руках. Мозоли были большими и твердыми, что
доказывало, насколько тяжелую работу делали эти руки. Но я, если
так подумать, тяжелой работой никогда не занималась. Для учителя
живописи руки очень важны, кисть тоже нужно держать устойчиво,
чтобы мазки получались идеальными. Я учу детей передавать красоту
вокруг нас, создавать совершенные работы пейзажи, где несовершенный
мазок может стать роковой ошибкой и испортит всю красоту картины.
Впрочем, чего врать, каждый учитель считает свой предмет лучшим,
это уже негласная истина.
Кажется, я немного отошла от темы. Это не мои руки!
Посмотрев по сторонам в поисках зеркала, я прикусила нижнюю губу
до крови, снова отмечая убогость комнаты в которой оказалась. И,
казалось бы, стены не были оплеванными и подпёртыми, просто
бело-сероватые, но уже чувствовалось уныние. Шторы на окнах, чего
врать, вызывали только желание поскорее от них избавиться, они были
грязно-зеленного, некрасиво-болотного цвета. Да и мебель здесь,
увы, не вселяла надежды на будущее. С одной стороны, все есть,
кровать, стол, стул, шкаф и даже небольшой комод, но все разных
цветов, в не очень видных местах есть деформации, вмятины и
трухлявости. Еще и ужасно пахнет сыростью.
Подойдя к кровати и понюхав одеяло, я задержала дыхание, желая
как можно скорее оказаться на воздухе. В этой комнате я вообще не
могла нормально думать! Впрочем, не успела я сделать и шагу, как
упала без сил, сжимая голову руками. Было ощущение, что мне кто-то
хотел попросту просверлить мозг. И хоть длилось, по моим ощущениям,
это не так уж долго, но я буквально вся промокла от холодного пота.
В моей голове была настоящая неразбериха, мне было сложно
адаптироваться и осознать действительность происходящего.
