Эта книга посвящается моим
дорогим читателям, прошедшим со мной первую часть трилогии, и новым
друзьям, присоединившимся в нашем приключении! Спасибо за ваше
внимание, любовь к нашим героям, и вдохновение, которое вы мне
дарите! Итак, начинаем...
Зимний кабинет, в котором
расположился крол Ольгерд Казимиров, утопал в растениях редчайшей
красоты, остальная же обстановка вполне соответствовала его
характеру: функционально, аскетично, просто, дорого. Когда
выдавалось свободное время, он всегда старался уединиться здесь,
чтобы насладиться спокойствием и обдумать какую-либо мысль,
откладываемую в обычных обстоятельствах на потом.
Вот и сейчас он достал из
запираемого ящика стола портрет, жадно вглядываясь в лицо девушки,
и надеясь, и боясь увидеть сходство в ее чертах.
– Нет, не похожа, – в очередной раз
заключил он.
Первой реакцией всегда было
облегчение, но потом сердце кололо болью: он хотел бы снова увидеть
Танильдиз.
Когда несколько месяцев назад
Артемий признался, что его дочь жива, крол едва не рассорился с ним
из-за многолетней лжи, но теперь у него не осталось сил злиться. Он
полностью погрузился в воспоминания, совершенно не замечая, как за
окном сгущаются сумерки.
***
– Хороша, – усмехнулся Светозар
Ясногоров.
Казимиров изогнул губы в улыбке, но
побоялся даже посмотреть в ее сторону, чтобы не выдать своих
истинных чувств.
Танильдиз Рустемзаде из рода Лесных
Пожаров была самой красивой драконицей из всех, кого он только
встречал в своей жизни. Он с большой радостью променял бы супругу –
кровную принцессу – и всех своих наложниц на восточную гордячку, во
взгляде которой огнем горела страстность и сила. Ее смуглая кожа и
шелковые волосы сводили его с ума, но сильнее всего пленяли глаза,
затягивали, словно два омута.
– Посмотри на Артемия! – не унимался
Светозар.
Ольгерд бросил взгляд на жениха, и
едва обуздал подступившую зависть. Пусть Круторогов и выглядел
смешно, но он имел полное право смотреть на Танильдиз такими
глазами. Свадебные обеты уже даны, и после праздничного пира они
станут единым целым.
– Он счастлив, – наконец-то крол
овладел голосом в достаточной мере, чтобы ответить.
– Да, счастлив. Как это
замечательно, скажи! Теперь мы все женаты, и, когда заведем
достаточно детей, сможем скрепить нашу дружбу кровными узами.
– Я и сам этого желаю, Светозар. Вы
с супругой обязаны родить сына, чтобы одна из моих дочерей носила
вашу фамилию. А то обещали Катерину этим Эрлингам, – недовольно
добавил Ольгерд.
– Все равно твой сын должен жениться
на льевольской принцессе, а с Оддом мы давно мечтали породниться. У
Артемия же не было мальчиков подходящего возраста, зато теперь... –
Светозар многозначительно промолчал, но крол лишь сильнее сжал
зубы.
Да, теперь у Артемия будет
достаточно наследников, что должно было радовать его друга. Должно,
но не радовало, совершенно: Казимиров страдал от мысли, что
Танильдиз станет матерью будущего поколения Крутороговых.
– Какая интересная у них традиция –
выходить замуж в красном платье. Мне, если честно, больше нравится
белый цвет. Когда я увидел мою Лилию в белоснежном наряде, думал,
заплачу от счастья, как мальчишка!
– Согласен, – ответил Ольгерд, хотя
придерживался противоположного мнения.
В их государстве невесты выбирали
белый цвет как символ юности, нежности, чистоты и достоинства. Но
здесь белый считался цветом траура, поэтому восточные драконицы
выбирали все оттенки красного – цвета, означающего для них радость,
любовь, красоту, богатство. Можно было долго спорить, кто прав, но
у каждого народа свои традиции, обычаи, путь развития.
Однако Казимиров остался в восторге
от красного свадебного одеяния, так как оно удивительно шло
Танильдиз: драконица выглядела богиней из мифов примитивных
драконов и людей, сказочной принцессой, пленительной и страстной.
Не даром ей была подвластна огненная стихия – на ее платье
вспыхивали искры, создавая впечатление, будто оно сейчас
воспламенится. Драгоценные камни, которыми был густо украшен наряд,
отражали вспышки, увеличивая эффект во стократ.
