Теплым весенним днем Рыков Анатолий Максимович, в среде друзей‑программистов известный больше как Толян или Рык, спешил на собеседование. Несмотря на грозный ник, Толик был совсем не агрессивным человеком. Проблемы, если таковые у него возникали, Рык старался решать мирным путем. Нет, он вовсе не был трусом, просто, будучи человеком миролюбивым и покладистым, считал, что такое занятие, как выяснение отношений и уж тем более драка, не стоит того, чтобы на него тратить время. При всем этом своей фамилией гордился и в шутку напоминал о другом носителе родового имени – бывшего защитника НЭПа Председателя Совнаркома в начале двадцатых годов двадцатого же века Рыкова Алексея Ивановича. Родство со знаменитым однофамильцем отец отрицал, а самому Анатолию это не особо интересно – мало ли какие совпадения бывают? Рык был слишком молод, чтобы придавать значение таким пустякам.
Толик спешил, после продолжительных бесплодных попыток найти работу по специальности, ему неожиданно повезло – появилась возможность пристроиться на тепленькое местечко программиста в отделе автоматизации фармацевтического завода Москвы, сокращенное наименование коего звучало не слишком приятно для уха – ФАЗМО. Эта неблагозвучная аббревиатура не прижилась – люди предпочитали называть предприятие «Шаталовкой», по имени прежнего владельца, Вениамина Шаталина. Человека этого уже и забыли когда в последний раз видели, а вот имя его осталось, и теперь все москвичи завод по-другому и не называли.
На работу Рык устраивался впервые. До этого он сидел на шее у родителей, людей хотя и обеспеченных, но не настолько, чтобы не тревожиться за будущее сына. Да, они сделали все, чтобы он мог беззаботно провести школьные и студенческие годы, получить диплом престижного вуза, но теперь решили, что пора мальчику заняться поисками настоящего дела. А так как поиски эти Толик вел долго, почти год и все посредством Интернета, то за дело взялась мама.
Мама Рыка Вера Игоревна, в отличие от мужа, Максима Анатольевича, была женщиной очень общительной и деятельной. Подключив подружек, а у врача‑гинеколога их всегда хватало, она разузнала, что на «Шаталовке» освободилось место программиста. Здесь нелишним будет упомянуть, что ФАЗМО вот уже некоторое время слыл одним из быстро развивающихся предприятий Москвы, точнее не только Москвы, но и всей России, потому получить место на этом заводе было весьма престижно и прибыльно. Следуя принципу «Куй железо, пока горячо», Вера Игоревна не мешкая записала сына на так называемое интервью. В действительности это место для младшего Рыкова ей было уже обещано. Но должен же Толик что‑то сделать сам? Или хотя бы думать, что это так! Вот и отправился «Интернет‑диверсант Рык», как он в шутка сам себя называл, на «смотрины» к своему первому нанимателю.
Типичный представитель нового поколения – выше среднего роста, широкоплечий, но не особо развитый физически, с несколько искривленным вследствие сидения за компьютером позвоночником, – Рык хорошо был известен в среде российских интернет хулиганов. Иначе говоря – подзадержавшихся в своем развитии молодых гениев, считавших себя чуть ли не хозяевами виртуального мира. Ну что поделаешь, возраст! Да и мифы, которыми уже успели обрасти загадочные и неуловимые хакеры, тоже сделали свое дело. И еще не надо забывать о глупых американских фильмах, режиссеры которых, люди, может быть, и небездарные, но абсолютно несведущие во всем, что касается компьютеров и сети Интернет, весьма своеобразно трактуют жизнь и деятельность хакеров. Вот так и получилось, что образ этих высококлассных специалистов был сформирован слухами и неверными представлениями Голливуда.
