Непредсказуемость следующего мига – вот, пожалуй, самое существенное из всего, что принадлежит этому миру. Заманжол Ахметович Енсеев, учитель биологии школы номер два, не предполагал, сидя у себя перед телевизором, что в следующую секунду произойдет то, что круто изменит его более-менее устоявшуюся жизнь. Он вполуха слушал диктора службы новостей, занятый мыслями о скором начале учебного года.
«Сегодня, в зале ожидания железнодорожного вокзала обнаружена девушка шестнадцати-семнадцати лет в невменяемом состоянии. Она лежала на скамье и никак не отреагировала на обращение дежурного полицейского. Попытки привести ее в чувство не возымели действия. В результате была вызвана бригада „скорой помощи“, которая и доставила потерпевшую в психоневрологическую клинику доктора Парфенова».
Заманжол уловил последнюю фразу сообщения и сосредоточил внимание на экран телевизора.
«У пострадавшей нет никаких документов. Полиция при активном содействии сотрудников вокзала пытается установить ее личность, узнать, собиралась ли она покинуть наш город или прибыла сюда одним из поездов. Просим откликнуться тех, кто знает эту девушку, или тех, кто видел, как она попала в здание вокзала. Может быть, кто-то сопровождал ее или помог сойти с поезда и пройти в зал ожидания? Если вам известно хоть что-нибудь об этой девушке, просим позвонить по следующим контактным телефонам…»
На экране появилось изображение пострадавшей. Расслабленно полулежавший в кресле Заманжол резко выпрямился и, подавшись всем корпусом к телевизору, выдохнул:
– Алтынай?!
Балжан, его жена, сидевшая рядом в другом кресле, слегка повернула к нему свое лицо, не отрывая, однако, глаз от телевизора.
– Что? Ты что-то сказал?
Заманжол отмахнулся от нее нервным жестом. Теперь она более внимательно оглядела напряженную фигуру мужа. Тот весь ушел в созерцание потерпевшей, взятой оператором крупным планом. Девушка, с бледным лицом в обрамлении пышных волос, лежала на носилках, безучастно уставившись в пространство.
Кадр сменился, и в телевизоре возникла следующая картинка – кабинет Парфенова и сам врач в белом халате, сидящий за письменным столом.
– Михаил Федорович, что вы можете сказать о своей новой пациентке? – задал вопрос корреспондент городского телеканала.
– Сейчас еще рано делать какие-либо выводы, – отвечал доктор Парфенов, – Предварительное обследование показало, что организм девушки функционирует нормально. Никаких травм или повреждений на теле нет. Кровяное давление в норме, желудочно-кишечный тракт работает исправно. Поставлен рабочий диагноз – неопределенное расстройство центральной нервной системы. Признаюсь, я впервые в своей практике столкнулся с таким видом нервного расстройства. Кажется, что девушка спит с открытыми глазами, настолько в них отсутствует смысл. Только раз после поступления к нам она выразила некоторое беспокойство, но как только ее покормили, успокоилась и заснула. Причем, она не умеет жевать пищу, поэтому я распорядился о назначении жидких питательных смесей.
– Значит, она как бы парализована? – предположил корреспондент.
– О нет, – возразил врач, – Пациентка наша двигает конечностями и вертит головой. Но движения эти беспорядочны, бесцельны, как у новорожденного ребенка. Временами она издает нечленораздельные звуки, схожие с агуканием младенца. Но при этом она абсолютно беспомощна, неспособна даже повернуться на бок.
– Ясно, – корреспондент кивнул и задал очередной вопрос, – Что вы собираетесь предпринять?
