Великая Булгария развивалась поступательно и без серьезных вызовов. Отсутствие грозных врагов, желающих уничтожить державу, несколько расхолаживало правящие круги волжан, поэтому, когда стало понятно, что Русь начинает экспансию на свой Юго-Восток, булгары засуетились. Сразу начался поиск путей, чтобы осадить воинственного соседа. Посыпались обвинения в вероломстве, забывая о том, что русичи пока лишь прикрывают самое опасное для себя направление, где периодически случаются набеги Булгарии, или подконтрольных им мордвы.
Походы малых отрядов булгар за добычей на приграничные и откровенно русские земли, в расчет не брались булгарскими элитами. Вроде бы, все так делали и сами русские не раз хаживали на земли булгар и грабили, так чего обращать внимание на почти что традицию.
Кто первым начал такую вялотекущую войну, уже не разобраться, но именно Русь стала той державой, которая наиболее опасна для Булгарии. Опасна, но уже как с десяток лет серьезных столкновений не было. Даже пробовали торговать, мало, но тот же Великий Новгород как-то покупал зерно.
Не сказать, что воины Булгарии ослабли, или их стало критически мало, нет, места, где можно закалять характер и обагрить свою саблю кровью, имелись. Все-таки постоянно бурлящая Степь рядом и вокруг. Но это войны малых отрядов, не требующие серьезного вмешательства государства. Так что планирование, тактики больших отрядов, управляемость войском – это были проблемы в булгарской армии.
И тут Новгород на Волге… Город, который буквально вырастал из ниоткуда, где трудилось может и тысяча человек, с охраной в пять сотен воинов, он становился камнем в булгарском горле. Дело ведь не только в том, что эта крепость перекрывала водный путь к черемисам, большинство из которых были данниками Булгарии, сейчас русские создавали мощный фортпост для дальнейшей своей экспансии, например, в направлении мордвы. Однако же, и дань от черемисов была важной составляющей пополнения казны Биляра.
– Повелитель, я был там и видел. Это большая деревянная крепость с глубоким рвом и широкими дубовыми стенами. Вокруг снуют воины. Еще я видел кресты, вот такие, – куввад Сагид прочертил рукой Андреевский крест.
– Мне докладывали, что образовалось некое Братство, мало того, появились христиане и в моей державе, которые спешат на Русь за помощью и видят ее в этой организации, – эмир Ибрагим посмотрел на еще одного своего куввада, Маликбека. – Скажи мне кипчак, я был не прав, что после смерти своего отца, ослабил гнет над христианами? Может нужно было их всех додавить, убить?
Вопрос был адресован Маликбеку не случайно. Этот половец, приведший свою Орду на службу эмиру Булгарии ранее был христианином, и такими разговорами правитель Ибрагим лишь проверял лояльность своего приближенного.
– Мой повелитель, как мусульманину, мне неприятно, когда рядом с мечетью или медресе живет христианин. Пусть иноверцы только торгуют, но не живут у нас! – сказал Маликбек.
Эмир удовлетворенно посмотрел на кипчака, осмотрел всех присутствующих на Совете.
– Что предлагаете? – спросил эмир у собравшихся беков племен и ближайших куввадов. – Ибрагим принес важные вести. Если урусы построят крепости, мы лишимся данников-черемисов окончательно. Русская крепость уже выстроена на реке Вятке, те племена нам уже как второй год ничего не приносят. Уже сейчас у черемисов все в пожаре, это самое Братство огнем и мечом подчиняет наших данников. Готовы мы к войне? Это большая война, со всей нынче окрепшей и победившей Степь, Русью.
Последние слова эмир выкрикивал, но голос правителя дал петуха. Все-таки годы берут свое, а еще они завлекают все больше болезней. И даже такое общение, пусть сидя, пусть недолгое, но все равно – это вселяло надежды в сердца подданных Ибрагима. Его любили, несмотря на то, что многие считали эмира слишком милосердным к христианам и иудеям. Затишье в правление Ибрагима считали благодатью от Аллаха.
