Иногда незначительные на первый взгляд события могут сыграть
очень большую роль.
Порыв ветра сорвал с доски лист с яркой надписью. Текст обещал
пришедшим на цирковое представление яркое и красочное зрелище,
обещая , что недовольным не уйдёт никто. Но торопящийся по улице
молодой человек с копной светло-русых вьющихся волос, кутаясь в
зелёный плащ, наступил на бумагу, не обратив на неё никакого
внимания. И та, оказавшись в луже, тут же намокла, а краски, что до
этого должны были привлекать взгляд случайного зеваки, расплылись,
смешавшись в грязно-бурую жижу.
На доске, куда была приклеена афиша, остался лишь клочок бумаги
с надписью, что артисты цирка «Аверс» приглашают всех желающих на
свое представление.
..…Дождь моросил с самого утра. То он практически прекращался,
то становился сильнее, стуча в окна, словно барабанная дробь,
призывающая скорее бежать. Только бежать куда? В такую же серую и
унылую даль ?
Промозглый сырой воздух, что забирался в щели старого дома и
пытался то ли подружиться с хозяевами и получить от них хоть
немного тепла, то ли выгнать людей из дома, чтобы они не мешали
полностью тут хозяйничать и он мог занять каждый уголок и клочок
старого здания, пробирался внутрь, забирая тепло. Но пока ему мешал
это сделать огонь, что горел в печи и освещал неприглядные серые
стены и прогонял сырость, испаряя влагу.
И все же маленькой самодельной печи было недостаточно, чтобы
отопить целую комнату. А старый заброшенный камин стоял в углу пыли
и паутине. Камин - глупая вещь для того, кто не может позволить
себе не то, что лишних дров, но и еды.
Я взглянула на Юту: девочка куталась в плед, и, кажется, спала,
свернувшись в большом старом кресле на манер кошки. Дыхание было
спокойным и ровным, на столике стояла склянка с отваром, и я
облегченно выдохнула , а потом, встав и укрыв сестру получше, пошла
умываться. Но от этого занятия меня отвлек стук в дверь.
Быстро сбежав вниз, на первый этаж, и выругавшись про себя, что
не додумалась накинуть на плечи кофту, потому как в спальне хотя бы
частично воздух согревался печкой, а внизу вовсю хозяйничали
сырость и холод, открыла дверь.
На пороге стоял Нир.
— Привет,—он улыбнулся, только вот ни в его взгляде ни в голосе
радости не было. И это всегда пугало меня.
Даже когда Нир смеялся над шутками и веселился в пьяном угаре
после удачного дела, его голос и взгляд оставались ледяными.
Может, именно поэтому Бром и ценил его, и прочил в свои
сменщики?
Нир и впрямь был неглуп, умел думать быстро и правильно, и
никогда не терял рассудка. Даже когда я подарила ему свой первый
поцелуй, он остался спокоен. Лишь самодовольная улыбка, которая
будто говорила, что он знал, что все так и будет, появилась на его
лице. Я то надеялась, что он изменится после нашего первого поцелуя
и станет мягче, теплее. Но нет. Передо мной была все та же стена.
При том что Нир никак не обижал меня и всегда заботился.
Однажды он попытался зайти дальше и остаться со мной на ночь, но
я отправила его домой. При этом Нир никак не изменился даже в тот
момент, когда получил отказ. Он спокойно принял его и, отсалютовав
и пожелав спокойной ночи, ушел.
Куда он тогда пошел меня мало волновало. Может быть, в дом утех,
что держал Бром и который Нир курировал, а может, и впрямь
отправился домой.
Но ещё со времён того первого и единственного поцелуя я поняла,
что с Ниром мне не по пути. Я не единожды пыталась поговорить с ним
и объясниться, но он, кажется, даже не слушал меня.
— Послушай, Ли. — говорил он.— Я правая рука Брома, ты одна из
лучших его работниц. Отпустить он тебя не отпустит. Да и идти тебе
некуда. А когда его заменю я, то терять одну из тех, кто приносит
нам всем неплохую прибыль, я точно не захочу. Так что наш с тобой
брак - дело времени. Все равно все наши знают,что я имею на тебя
виды, и никто из них к тебе не сунется. А чужие… чужие вообще редко
сюда заходят. Поэтому ты, конечно, ходи пока. Но смысла в этом я не
вижу. Но и принуждать не буду.
