- Ну, па-а-а-ап, папа-а-а-а, - ныла я, бегая вокруг него по
кухне. – Ну, научи, па-а-а-ап…
- Отстань, - беззлобно отмахивался он. – Тебе это ни к чему, ты
же девушка.
- Вот именно! – возопила я. – Я – девушка! Значит, должна уметь
готовить!
- Ничего ты никому не должна, - рассеянно парировал отец, пробуя
что-то ароматное из небольшой кастрюльки. – Если кто-то будет
утверждать обратное, приведи его ко мне.
- Ты так поговорил на прошлой неделе со Славиком! – Мой голос
сорвался на визг. – С тех пор он от всех особ женского пола
шарахается! Даже от нашей преподавательницы по философии!
- Хлюпик! – презрительно бросил папа. – Я всего-то объяснил ему
правильную мужскую роль в семье. А то наплодили придурков, которые
потом у телевизора лежат, брюхо отращивают.
И верно, он сам выглядел хоть куда – пресс был такой мощный, что
я в детстве всерьёз верила россказням его друзей, что туда вшит
костяной панцирь… Оказалось, дядьки просто прикалывались над
«мелкой».
Но факт остаётся фактом – папа у меня крут. Два метра ростом, с
широченными плечами и настолько огромными мышцами, что даже глубоко
незнакомые люди сразу начинали его уважать со страшной силой. Когда
он на своём блестящем мотоцикле подъезжал к бару «Рудель» - самому
криминальному месту в городе – то даже отъявленные хулиганы, слыша
знакомый рёв мотора, резко становились смирнее овечек.
Зато уж женщины всех возрастов были от него без ума. И учитывая,
что свою мать я ни разу в лицо не видела и знала лишь то, что она
почти сразу после моего рождения скинула меня отцу и угнала куда-то
в тёплые страны, вакантное место папиной возлюбленной было
свободно. Правда, он пока не спешил его занимать.
- К тому же этот твой Славик – придурок. Нормального тебе парня
надо, у которого при виде меня коленки не трясутся… и которого ты
сама потом прибить на месте не захочешь. Вот предыдущего прятала от
меня, и что? Сама же потом нос ему разбила… - подколол меня отец. –
А со Славиком я ж поговорил просто… нормально так, по-мужски. Так
что он должен быть мне благодарен. Ему ещё повезло, что о нём твоя
бабуля не узнала…
- Это точно… - пробормотала я, представив такой поворот и
ужаснувшись.
Вот всё, что вам надо знать о моей бабуле: во-первых, под
цветастой блузкой с длинными пышными рукавами у неё прятались
железные мышцы и подозрительного вида татуировки; во-вторых,
иногда, будучи выведенной из себя, она цедила такие ругательства,
которых я отродясь не слышала; ну и, в-третьих, бабуля без
прихваток хватала чугунные сковородки с раскалённой печи, водила
практически всё, что движется, никогда не пьянела, одним взглядом
заставляла разбегаться местную шпану, а грабитель, который решил
сунуться к ней в дом, потом поступил в полицию в таком плачевном
состоянии, будто его до этого выкинули на ринг к опытному
боксёру.
Поговаривали, что раньше она то ли возглавляла банду, то ли
работала в какой-то тайной службе, но сама бабушка презрительно
фыркала, когда я пыталась уточнить у неё, правда ли это, и обещала
вырвать языки болтунам. Меня она, к слову, обожала.
Короче говоря, Славику и в самом деле повезло. Или, наоборот, не
повезло столкнуться со мной и моей невероятной семейкой.
Впрочем, в эту ловушку попал не он один.
Будто по иронии судьбы выглядела я совсем не как пацанка и
папина дочка. Наоборот, природа наградила меня очень милой
внешностью, да ещё и нежным голоском. Нет, классической красавицей
я не была, но производила почему-то убойное впечатление на мужчин.
То ли из-за больших наивных глаз, то ли из-за легкомысленных
кудряшек, в которые сами собой сворачивались мои светло-русые
волосы, то ли из-за внешней хрупкости. Именно внешней, поскольку
тренировками я не пренебрегала. С таким папой это было
естественно.
