– Ты станешь тихой и смирной,
Ада.
– Надежда умирает последней. Ты похитил меня, Халид, это не
нормально.
Не похитил, я сама осталась. Чтобы защитить Луку, который сегодня
представил меня, как свою невесту. Он не виноват в том, что Халид
заметил меня, заинтересовался. Что я допустила ошибку, а теперь
буду за неё расплачиваться.
– Ты сама приняла решение остаться.
– А у меня был выбор?! Ты решил забрать невесту у своего помощника,
что я могу сделать? По-другому у тебя не получается добиться
девушки?
Держу ему, но понимая, что в любой момент мужчина может доказать,
как он добивается девушек. Халид может прижать меня к стене или
утащить в спальню, и я ничего с этим не поделаю. Но помирать, так с
музыкой.
Мужчина делает шаг ко мне, и я не могу удержаться. Отступаю назад,
ведомая страхом. Он сильный и опасный, и на инстинктах стараюсь
держаться подальше. Упираюсь поясницей в подоконник, сжимая
пальцами гранит.
– Держи свой язычок за зубами, Ада, если не хочешь проблем.
– Ты моя проблема, Халид. Просто дай мне уйти. Я не стану твоей, не
собираюсь прогибаться и терпеть твою дикость.
– Уверена? Несколько дней назад ты пришла в мой кабинет и хотела
содержание. Готова была стать моей шлюхой, всё для этого сделала. А
теперь что? Любовью к Луке загорелась.
– Он собирался взять меня в жены. Ставка поднялась.
Что ж, если Халид считает меня просто продажной девкой, то пускай
знает, что мою цену ему не оплатить.
– Лука бы никогда не связал свою жизнь со шлюхой, - мужчина
наступает, вжимая меня в подоконник. Касается прядей и
перехватывает моё запястье до того, как получается его оттолкнуть.
– Волосы больше выпрямлять не будешь.
– Может ещё и макияж не наносить?
– Может. Ты будешь делать то, что я прикажу. И колючки свои
спрячешь. Если дальнейшие страдания Луки тебя не волнуют, значит, я
найду другие варианты. Но я умею ломать людей. Прогнись, колючка,
пока не сломалась.
Не успеваю возмутиться прозвищу, как мужчина накрывает мои губы
требовательным поцелуем. Сжимает ладонью волосы, тянет на себя. Он
сминает и кусает, пока не получается скользнуть языком внутрь.
Делится своим жаром, не давая отстраниться.
Он целует так, словно имеет на это право. Будто я уже давно стала
его и должна принять любое желание. У хуже от того, что тело так и
действует. Реагирует теплом внизу живота на его прикосновения.
Скручивает возбуждением от жесткий поцелуев.
Его щетина колет кожу, а пальцы сжимают лицо, не позволяя
сдвинуться. Могу лишь хвататься за его запястья, задыхаясь. Мне
хочется оказаться далеко, спастись от его жара и настойчивых
прикосновений. Но вместо этого могу лишь рвано дышать, не зная, что
делать. Как справиться с ним, с собой, с лавой вместо крови внутри.
Которая всё прожигает, не оставляя шансов.
– Не смей, - могу лишь кусать его губы в ответ, когда меня
подхватывают под задницу. Усаживают на подоконник, задирая платье.
– Ты не можешь…
– Могу, Ада, могу.
Ада.
Он назвал меня по имени. Знал, кто я
такая.
Дверь захлопывается перед носом,
придавленная широкой ладонью. Проклинаю решение собрать волосы в
пучок. Ведь теперь голую шею щекочет его дыхание. Горячее,
плавящее.
О чём же я думаю, когда весь план на
волоске держится.
Разворачиваюсь, готовая за жизнь
бороться. Глаза у Халида жесткие, как и он сам. Темно-карие, черные
практически. Легкий рубиновый отлив в глубине. Словно напоминание,
сколько крови пролил этот мужчина.
– Я просто заблудилась, не хотела
мешать. Я пойду?
– Нет, - короткий ответ без
объяснений. – Кого искала?
– Никого. Просто тихое место.
– Пришла в клуб за тишиной?
