Пролог
Это было обычное, ничем не примечательное утро. Молодая Элизабет гуляла со своим двухлетним сыном по парку, пока ее муж возился в офисе с бумагами.
Птицы запивали свои песни, а свежая скощённая трава радовала ноздри.
Этот небольшой парк, что находился не так далеко от дома Лизи, был ее любимым местом для прогулок с сыном. Тут часто играли ребята, сидели на лавочках молодые люди, бегали счастливые собаки. Этот маленький клочок зеленой сказки, был тем что могло спокойно увести девушку от тяжелых воспоминаний. Она вдыхала свежий воздух и пыталась улыбаться
Совсем скоро им предстояло отправиться в долгожданный отпуск. Лизи мечтала об этом целых два года! Умчаться куда-то под пальмы, оставив позади северный город, и думать только о себе, муже и сыне.
Ее малыш не был проблемным ребенком. Напротив, он был тихим и спокойным, особенно в сравнении со сверстниками. Его серые глаза часто смотрели вдаль, что выделяло его среди других детей. Лизи списывала это на необычайный интеллект сына, хотя в глубине души скрывала небольшие секреты.
Были ли эти секреты страшными? Нет. Но признаться, что ее двухлетний сын ходит на частные сеансы к психиатру, она не решалась. Мальчик часто видел странных животных. Сначала все списывалось на детскую фантазию, но когда он начал разговаривать, играть, ласкать и даже кормить этих вымышленных существ, Лизи забеспокоилась.
Казалось, это могла быть обычная игра. Доктор Хенк уверял, что так дети познают мир. Но если бы вы увидели своего ребенка, стоящего у окна в кромешной тьме и машущего невидимым птицам, вряд ли бы вы списали это на фантазию. Элизабет тоже не смогла.
Ее муж, Джон, не одобрял происходящего, но частые скандалы раздражали его еще больше. Поначалу и он списывал все на бурное воображение. «Его отец – писатель, вот и передалось! Это же наше семейное», – любил он говорить. Но в глубине души его это пугало. Особенно после того дня, когда его мама, умирая, позвала его к себе и, хрипя, прошептала: «Старшие корни пробудились».
Детство
Отпуск дал Элизабет наконец-то прекрасную возможность выдохнуть и сбросить лишний груз с плеч. Однако, вернувшись домой, она с расстройством посмотрела на календарь и поняла, что предстоит еще много дел. В тот день Джон был на работе. Он много ворчал по ночам о том, как устал от своей скучной работы бухгалтера, и вот-вот вся жизнь изменится. Лизи верила ему. Возможно, она просто хотела в это верить.
Старый дом мучил молодую девушку. И хоть он не был плох, и деревянные балки, пока что, не падали им на голову, девушка понимала, что вскоре им придется покинуть пристанище их юности. Она мечтала, что когда младший чуть подрастет, она сможет пойти на работу. Казалось бы, это та вещь, от которой хотят избавиться тысячи людей, но лишь попав в монотонную тюрьму бытовых будней, Элизабет поняла, как это тяжело. И, скорее всего, они смогут накопить на новый ипотечный взнос. Эти мечты так сильно увлекали за собой, что молодая Лизи могла просто утопать в них, не замечая, как пробегают минуты за минутами.
Но, тем не менее, мечты – это лишь далекое будущее, а настоящее требует действий.
– Лифитька, – произнес мальчик.
– Что, дорогой?
– Лифитька!
– А… Лисичка?
– Диа! Лифитька…
– Где, дорогой?
Элизабет повертела головой, но ничего не заметила. Лишь разбросанные игрушки на полу – кубики да раскраски.
– Тм! Тм! – с трудом выговаривал Джон, указывая пальцем в пустоту.
– Да! – наигранно воскликнула Элизабет. – Лисичка! Вот она, да?
Ее голос дрожал. «Опять, – подумала она. – Опять все началось». Лизи медленно опустилась на пол, пытаясь сдержать слезы. «Это лишь фантазия… Фантазия, Лизи. Не придумывай, ладно? Не надо этого. Это все пройдет… Пройдет. Мистер Хенкс говорит, что так бывает». Но это были лишь оправдания. Элизабет понимала, что, возможно, ее сын болен, и болен сильнее, чем она думает.
