Если бы ты не мог проснуться, как бы ты узнал, что сон, а что действительность?
Фильм "Матрица" (The Matrix, 1999)
Однажды Чжуан Чжоу приснилось, что он – бабочка, весело порхающая бабочка. Он наслаждался от души и не сознавал, что он – Чжоу. Вдруг проснувшись, удивился, что он – Чжоу, и не мог понять: снилось ли Чжоу, что он – бабочка, или бабочке снится, что она – Чжоу.
Даосская притча
Серая пелена дня постепенно тает, уступая пространство электрическому розово-фиолетовому сиянию.
Яркий искусственный свет пробивается сквозь серые тучи обыденности все сильнее, все настойчивее, превращаясь в острые молнии.
Это иллюзия или реальность?
Серая ткань насквозь пронизана розовыми нитями неизведанного, причудливого, инакового. В какой-то момент этих нитей становится слишком много, и тогда серая ткань кажется совсем розовой. Затем она возвращается в исходное состояние: серый цвет снова заполоняет все.
Это иллюзия или реальность?
Из нитей формируются нити, коридоры, паутины тайных ходов и троп. Перед нами возникает запутанный лабиринт.
Это иллюзия или реальность?
И вообще, что такое иллюзия? И что такое реальность?
Что ты будешь делать, если однажды розовые нити возьмут эту серую ткань в плен, отравят и разъедят ее до конца?
Что мы все будем делать?
Взрыв. Все вокруг рассыпается на миллионы осколков.
Игра начинается.
Сквозь тяжелую серость зимнего московского утра пробивается розовый свет фитолампы, освещая семь хилых ростков в горшке. Лампу я приобрела вчера: очень хотелось увидеть, как из этих малышей вырастут кактусы. Но надежда была слаба, садовник из меня так себе.
Когда долго смотришь на инопланетный, неоново-розовый свет фитолампы, а потом переводишь взгляд на что-то еще, окружающий мир становится серым и блеклым. В первые секунды он кажется невыносимым и вызывает легкое отвращение, а потом привыкаешь и все снова становится нормальным. Забавный эффект.
Бессонница будит меня в пять утра. Вставать мне только в восемь: целых три часа бессмысленного темного утра, которые совершенно некуда девать. Изредка все же удается уснуть снова. Это удачные дни – в противном случае буду сонная весь день. Обычно просто лежу в темноте, силясь поспать еще немного.
Ночью мне снилось что-то сложное и туманное. Помню, кто-то в этом сне сказал: «Ты проиграешь». Кто это был, я так и не поняла.
Но жаль, что я к нему не прислушалась.
Раннее зимнее утро в Москве – тяжелое время, несмотря на те несколько дополнительных градусов тепла, которые дало человечеству глобальное потепление. На улице тьма. Все мертво. Ты один живой среди темного кладбища. Призраки ночи еще не ушли. Стоит тишина, и ты стараешься не шуметь. На всякий случай. Кто знает, что может прийти из тишины, если ее нечаянно потревожить.
В восемь утра я начинаю собираться. Голова словно в коконе из спутанных серых нитей. Сладкий горячий чай растворяет эти нити.
Неделю стоял мороз и шел снег. Теперь – резкое потепление. Повсюду слякоть. На улице мои угги с белыми полосами от реагентов сразу же промокли.
Бывает жара веселая и задорная – безбашенные летние плюс тридцать. Бывает уютная, родная – как теплый дом после уличного холода. Бывает жара болезненная, утомительная – как в метро, куда ты заходишь в толстенном пуховике с мороза. Тебя окружают другие пуховики, и им тоже жарко. Все вы, набитые в вагон, потеете и раздражаетесь.
Серые нити снова опутывают мою голову.
Такой была моя жизнь до Homo Ludens. До того, как я вступила в игру.
Пока я не узнала, какой еще может быть жизнь.
Но это еще впереди. А сейчас я еду в метро. Вокруг уставшие глаза, уткнувшиеся в телефоны. Фиолетовая ветка – кажется, самая загруженная в столице. Две пересадки. Потом еще пятнадцать минут по слякоти в промокших уггах. Уже хочется домой.
