— Именем равновесия Доминиона, приказываю остановить этот поезд
для досмотра! – громогласный крик обрывает мой сон не хуже грохота
от резко затормозившего состава.
В панике вскакиваю, пытаясь собрать мысли в голове, что носятся
бешеными тушканчиками. Жандармы из службы равновесия никак не могли
тут появиться – у меня с документами всё в порядке, комар носа не
подточит!
Оглядываю своё купе в поисках халата, не выходить же к
службистам в одной шелковой сорочке. Шум в коридоре нарастает, а я
замираю перед дверью, оправляя трясущимися руками одежду и
волосы
— Всё в порядке, Агата, - говорю себе и чувствую, как дрожит
собственный голос. – Это просто рядовая проверка, ничего
больше.
Сумбур в голове такой, что я даже не додумываюсь зажечь
мало-мальски слабую искорку. Потому, когда открываю дверь в
коридор, меня ослепляет свет, и какое-то время я ничего не
вижу.
Зато чувствую – в купе мимо моих ног прошмыгивает кто-то очень
маленький. Захлопнув дверь, резко разворачиваюсь. В коридоре уже
стоит возмущенный гвалт недовольных пассажиров. И громче всех
звучит голос Миранды, моей помощницы-экономки. И раз уж она
вступила в дело, у меня есть пара минут, чтобы разобраться с
«зайцем».
Моя спальня – самый большой отсек в вагоне. Здесь нашлось место
и для широкой кровати, и громоздкого шкафа и даже рабочий стол
умудрились впихнуть. Я уж не говорю про отдельную ванную. Вот как
раз туда только что и хлопнула едва приметная дверка.
Зажигаю неяркий магический огонёк и двигаюсь в сторону
временного убежища нелегального пассажира. Тот в свою очередь
затихарился так, что я даже начинаю думать, а не почудилось ли мне
его появление тут.
Резко дергаю дверь чуть ли не с криком «Ага!» и натыкаюсь на
испуганный взгляд невообразимо голубых глаз. Передо мной, забившись
в зазор между раковиной и ванной, сидит совсем маленькая девчушка.
Теплое пальто, но явно с чужого плеча, добротные ботиночки,
небольшая сумочка через плечо – всё это говорит о том, что беглянка
не беспризорница. Только почему тогда девочка вся измазана грязью и
растрепана? И жмется в угол, как загнанный зверёк?
— И кто это тут у нас? – я присаживаюсь перед ней на корточки и
протягиваю руку, выказывая тем самым дружелюбие.
Вокруг девчушки в этот момент вспыхивают зеленые всполохи и
искры, отчего я моментально отдергиваю ладонь. Девочка-то
Скользящая! Да к тому же необученная, раз не может контролировать
свою силу!
И это сулит мне очень большие проблемы! Теперь ясно по чью душу
явились жандармы. Скользящие вне закона и их преследуют с особой
жестокостью.
Я поднимаюсь, раздумывая, как поступить дальше. Сдать малышку и,
как можно скорее, продолжить путешествие, чтобы пассажиры перестали
возмущаться и не потребовали компенсацию за простой. Либо спрятать
девчушку, как в свое время сделал дядя Руперт, прежний владелец
поезда?
Видимо что-то такое мелькает в моем взгляде, отчего девчонка
хватается за руку и с мольбой вглядывается в мои глаза:
— Помогите, пожалуйста! – её тонкий голосок дрожит от страха и
еле скрываемых слёз. – Спрячьте меня!
Я смотрю на ее чумазую мордочку, на худенькие ручки и во мне
начинают сражаться доводы разума и совести. Я не люблю жандармов,
не люблю Доминион, да и в целом законопослушной меня сложно
назвать. Но жертвовать шатким благополучием, ради какой-то странной
малышки – это, по меньшей мере, глупость.
Всё решает резкий хлопок двери моего купе и гневный возглас
Миранды:
— Командор Ремер, это вопиюще неприлично! Вламываться в спальню
юной гратти, да еще и посреди ночи!
— Не преувеличивайте, - доносится до меня бесстрастный голос, от
которого у меня холодеют руки. Сам глава местного сектора службы
равновесия почтил мой поезд обыском. – Насколько мне известно,
Агата Хардисс далеко не гратти*, а уже давно гратта*. Да еще и не
особо чистая на руку.
