— Что ты сделала, маленькая альва? — В глазах Рейварда мелькают
пурпурные искры, а на лице застывает ошарашенное выражение.
Он трёт грудь под парадным кителем, а я неосознанно делаю шаг
назад. Потому что сама не знаю, как так получилось. Как моя магия
вышла из-под контроля и выдала меня с головой? Да ещё и кому!
Дракону — самому страшному врагу нашего народа. Эти гады чешуйчатые
реагируют на нас, как коты на валерьянку. Уж больно сладка для них
наша сила.
Глядя в хищно сузившиеся глаза Рейва, на то, как опасно
раздуваются его ноздри, я вспоминаю слова бабушки Виреми: «Раз дашь
дракону себя попробовать — век не отвяжешься. Нет никого упоротей
дракона, подсевшего на привязку».
На моё робкое возражение, что дракон, должно быть, упрямый,
бабушка всегда уверенно поправляла — упоротый. И вот сейчас я
прекрасно понимаю, о чём говорила бабуля.
Передо мной такой и стоял. Драконус упоротус. Спасая светоч, я
случайно коснулась Рейва Нитью! Всего одно касание — а этот
чешуекрыл уже от удовольствия глаза зажмурил.
И главное, понял, кто я есть!
И вот что теперь делать? Только как-то изворачиваться.
— А что я сделала?
Невинно хлопая глазами, я продолжаю пятиться, пока не упираюсь в
колонну, подпирающую свод над алтарём.
Мне, конечно, удалось снова зажечь его, но Хранители академии не
дураки, и совсем скоро кто-то из них поймёт, что их древняя
реликвия похищена.
— Как ты зажгла светоч?
Рейвард наступает на меня. В его глазах хищным огнём горит азарт
и предвкушение.
— Только альвы Жизни способны на это.
— Альвы Жизни — сказка для юных драконят. Такая же, как
существование аметистовых драконов, — с ухмылкой отвечаю я.
— Да-а-а? — тянет Рейв с бархатной хрипотцой.
И я против воли чувствую сладкую дрожь в коленях, которая
усиливается с каждым его шагом ко мне.
Я замираю испуганной птичкой, когда Греаз нависает надо мной.
Упёршись локтем в колонну, он смотрит на меня глазами, в которых
разрастается лиловое пламя. И впервые в жизни чувствую отклик
внутри себя. Впервые в жизни моё тело весьма однозначно реагирует
на его близость, а магия рвётся наружу, чтобы снова коснуться
его.
Похоже, не только драконы влипают в альв. Похоже, мы и сами не
прочь плениться.
— Знаешь, в чём главная загвоздка?
Рейв склоняется ко мне и даже тянет ладонь к лицу, но резко
отводит её. Словно боится обжечься.
Его дыхание опаляет мои губы, заставляет сердце учащённо
биться.
— В чём? — отчего-то сиплым голосом спрашиваю я.
— Я и есть аметистовый дракон, — с откровенным превосходством во
взгляде заявляет Рейв. — И теперь мы возвращаемся к моему вопросу.
Как ты зажгла светоч? Или это ты его и похитила?
Опешив от признания, я не сразу понимаю суть последних слов. Это
он меня, что ли, в краже обвинил? Осознание нелепости этого
заявления наполняет меня праведным гневом.
— А может, это ты сделал, а? Аметистовый чешуекрыл, а? — С силой
тычу пальцем в его грудь и выплёскиваю на него всё негодование. —
Мне-то какой резон красть вашу реликвию? Чтобы Хранители обвинили
нашу делегацию и тем самым развязали войну? А может… — Меня
накрывает озарением. — А ведь это действительно мог сделать если не
ты, то кто-то из вашей братии.
— Что? О чём ты? — Опешив от такого поворота, Рейвард даже
отступает, освобождая меня из ловушки его рук.
— Точно! — Я щёлкаю пальцами, а сама незаметно продвигаюсь на
выход из церемониального зала. — Это чтобы развязать новую войну и
снова начать пленять альв! Я так и знала! Драконам доверять нельзя.
Так и скажу кураторам!
Разворачиваюсь и под крик «Стой, полоумная, всё не так!» выбегаю
из помещения. Выбегаю с чёткой мыслью, что нужно связаться с мамой
и попросить выслать родовой оберег от драконьей привязки. Чует моё
сердце, этот упоротый, как говорит бабушка, от меня просто так не
отстанет!
