По закрытому окну монотонно стучали капли дождя, создавая в
просторной, выборочно освещаемой комнате, уютную атмосферу
безмятежности и уединения. Тихо отбивали дробь антикварные
настенные часы, и мирное спокойствие весеннего тёплого вечера
благотворно действовали на восприятие читаемой книги. Её тематика
не особенно была мне интересна, но папа настаивал, а перечить и
проявлять неуважение к его стараниям не позволяла совесть. Да и
разве можно отказать любимому отцу в такой незначительной просьбе?
Мне было совсем не сложно - ему приятно. Как-никак, а к образованию
и воспитанию двух дочерей он относился ответственно и даже
несколько трепетно. К тому же, в изучении экономики и основ бизнеса
была и познавательная сторона.
Как и последние несколько часов
глаза неспешно шествовали по чернильным строкам дорогой книги,
когда необременяющее молчание развеял негромкий, но хорошо
поставленный мужской голос.
- Знаешь, доченька, - задумчиво
проговорил отец с любимого дивана, и я тут же перевела взгляд на
него. – Мне кажется, ты прочла уже достаточно книг.
Недопонимание лёгкой тенью
скользнуло по лицу.
- О чём ты, папа?
- Думаю, тебе пора переключаться на
что-то другое, - неопределённо отозвался черноволосый мужчина в
неизменно деловом костюме и сиреневых домашних тапочках, подаренных
ему на прошедшее пятидесятилетие дочерями. – На что-то более
интересное и значимое, - он легко пробежался пальцами по глянцевой
обложке делового журнала.
- Опять какую-то игру задумал,
папочка? – учтиво поинтересовалась я, мнительно оглядев его
пречестный лик.
- Ну что ты, милая! Ничего
подобного, – возразил интриган-иезуит, театрально нахмурившись. –
Просто хочу позаботиться о любимой крошке, - произнёс он
простодушно, но вместо положенного обычно умиления от такой заботы
я только с ещё большим подозрением прищурила глаза.
- Чего ты хочешь от меня на этот
раз? – любезно осведомилась я, прикрывая книгу и облокачиваясь на
подлокотники облюбованного кресла. – Только без красноречия,
пожалуйста.
Папа негромко рассмеялся.
- Ты прямолинейна, как всегда, -
сделал он комплимент в своей излюбленной манере. Ещё немного
посмеялся над моим требовательно-терпеливым взглядом и выдал,
наконец, то, о чём, собственно, и планировал сказать с самого
начала: – Понимаешь, мне тут предложили один скромный ресторанчик,
и я не знаю, как с ним поступить. Честное слово, совсем
извёлся!
Я коротко хохотнула. Ну да как же,
предложили скромный ресторанчик, а один из владельцев крупной сети
ресторанов, да и далеко неплохой повар не знает, что делать со
своей заботой. Так я и поверила.
- Папа, ты ведь знаешь, меня не
особенно-то интересует не только готовка, но и построенное твоим
трудом наследие, - с грустью сообщила ему и так известную позицию
старшей из претенденток на судьбу весьма прибыльного бизнеса.
«И почему отец всё ещё не бросит эти
безрезультатные попытки привить мне интерес к занятиям такого рода?
– в который раз подумалось мне. – Вот Катя куда с большим рвением
относиться к кухне в целом и к семейному бизнесу в частности.
Маловата ещё, но из неё, уверена, вырастет отличный последователь
традиционного в нашем роду ремесла. Мне так всегда была далека эта
нудная и кропотливая работа. Как и многие другие, к сожалению…»
- Ещё бы не знать! - горестно
воскликнул Александр Владиславович, но быстро подобрался и
продолжил куда оптимистичнее: – Однако терять надежды я не намерен,
девочка моя, я всей душой продолжу верить, что однажды своё
предназначение ты найдёшь если не в семейном деле, то хотя бы
благодаря приобретённым знаниям.
- Так ведь я уже, - с неприсущей мне
обычно скромностью напомнила о своём увлечении и стыдливо опустила
взгляд, без особой надобности ковыряя ногтем твёрдый переплёт
книги.
