— В ваших мифах купидонами ошибочно
зовутся одни из низших ангелов. Если быть точным, он — херувим,
ангел третьего класса.
— Херувим?
— Да. Их полным-полно по всему миру.
— Ты про летающего карапуза в подгузнике?
— Недержание им не свойственно.
© Сверхъестественное
- Динь-дилинь! - колокольчики, подвешенные над дверью, мелодично
известили, что в аптеку пожаловал клиент. Я подняла глаза. Вошел
парень лет шестнадцати-семнадцати. Заметив мой внимательный взгляд,
стушевался и резко изменил маршрут - шагнул к стеллажу с резиновыми
изделиями. Его точно не интересовали судна и кружки Эсмарха, но он
бездумно уставился на ценник самой большой резиновой груши, которая
стояла в ряду таких же пузатых подружек различной емкости. Я
уверена, мальчишка даже не видел, на что смотрел - он лихорадочно
соображал, что ему делать дальше. Это было заметно и по
проступившим на щеках красным пятнам, и по плотно сжатым губам. Он
злился.
Ну да, обычно после семи выходил мой сменщик Виктор Горн, но тот
еще вчера укатил к невесте в Питер, а потому сегодня и в ближайшие
две недели жаждущих безопасного секса буду встречать я.
Не повезло парню. Надо было запасаться заранее.
Старшеклассник был не первым, поэтому я молча сложила руки на груди
и приготовилась терпеливо ждать. На мне медицинская маска (осень -
пора респираторных заболеваний), низко надвинутая на лоб шапочка,
широкий халат, скрывающий фигуру, но мнущийся старшеклассник
безошибочно угадал, что я ненамного старше его, и ему до ужаса было
неловко спросить у меня презервативы. Я работаю в аптеке всего два
месяца, но уже научилась различать, когда люди приходят за
контрацептивами. Они стесняются все до одного, независимо от
возраста и пола.
Громко тикали настенные часы. Время ощутимо уходило. Первой не
выдержала я.
- Вы выбираете размер? – участливо спросила, подойдя ближе к строю
клизм. - Могу подсказать.
Он сначала не понял, открыл рот, замотал головой, будто немой, у
которого спрашивают, как пройти в библиотеку, потом, когда я
тронула самую большую клизму, и она качнулась словно неваляшка,
наконец разглядел, куда пялился, и, отшатнувшись от витрины, густо
покраснел.
«Интересно, решится спросить или нет?»
Нет, не решился. Ринулся прочь, с такой силой распахнув дверь, что
колокольчики забились в истерике.
К концу смены я их ненавидела. Каждое «динь-дилинь» разъедало
мой мозг. Поэтому последняя пляска колокольчиков усилила начавшуюся
головную боль, и я невольно поморщилась. До конца рабочего дня
осталось продержаться всего час.
Я представила, как заварю дома ромашковый чай, налью его в большой
бокал, устроюсь на диване с интересной книжкой, укрывшись маминой
шалью. Тепло, спокойно, уютно.
- О чем задумалась, Киса? - сзади ко мне прижался мужчина. Его
руки обвили талию, не давая возможности увернуться. Шепот в ухо
резанул по нервам, и я повела плечами, пытаясь отодвинуться.
- Кирилл Петрович, уберите руки. Вы мешаете работать, - я старалась
произносить слова спокойно, хотя из меня рвался крик
возмущения.
- Евгения, разве в аптеке есть хоть один покупатель? - его дыхание
шевельнуло выбившиеся из-под шапочки волосы.
- Мы получили товар, его нужно разложить до конца смены. Светлана
Сергеевна будет недовольна, - я специально четко произнесла имя его
жены. Хозяйка аптеки страшно ревновала ко всем женщинам нашего
небольшого города, устраивая мужу скандалы по поводу и без. Уловка
подействовала, руки с моей талии исчезли, Кирилл
отодвинулся.
- Разве она обещала сегодня приехать? - он нервно оглянулся на
окно, в которое можно было разглядеть, стоит «Каптива» Светланы на
месте или нет. Фонарь тускло освещал мокрый асфальт и хмурых людей,
укрывающихся от нудного дождя такими же безрадостными черными,
серыми и синими зонтами.
