Сначала Китти услышала далекий гул, который становился все ближе
и ближе. Как она ни силилась – глаза открыть не получалось. Ее тело
было таким слабым, что даже пальцы были слишком тяжелыми для того,
чтобы ими шевелить. И ей было жутко холодно. Постепенно гул в
голове прояснялся, а затем она услышала чьи-то голоса.
– Как думаешь, что с ней? Мы уже несколько часов едем, а она даже
не шелохнулась. И бледная, как снег. – сказал девичий голос.
– Наверное, в пыточной побывала. – фыркнул кто-то. – Если так, то
она в себя и не придет. Пару дней отлеживаться будет.
– Ой, за что с ней так? Вряд ли за простую кражу. – сказал первый
голос.
– Да не наше дело. Невиновных тут нет. Кстати, может, обыскать ее
карманы, пока она валяется без сознания? Все равно ничего не
поймет. Да и вряд ли что вспомнит, если от инквизиторов к
нам.
– Полезешь к ней в карманы, приедешь красивая и разноцветная.
Поняла? – угрожающе сказал еще один голос.
– Пфф, не очень и надо. Все равно по приезду обыщут и все заберут.
Если уже не забрали. – ответил кто-то.
– Вот и пусть ее обыскивают те, кому за это платят. За кражу у
своих – сама знаешь, что будет.
– А ты чего за нее заступаешься? Твоя знакомая?
– А тебе какое дело?
– Никакого. Судя по платью, она вообще какая-то ученица или
горничная. Хотя платье хорошее и крепкое. И новое, похоже. Неужто
хозяйку ограбила?
– Вот и спросишь у нее, когда очнется. Эй, проверь, она там дышит
еще. Может, мертвая давно.
Китти почувствовала, как кто-то коснулся ее лба. Рука была теплой и
шершавой. Затем кто-то зажал ей нос и Китти дернулась.
– Фуф, живая. Я страсть как мертвяков боюсь. – облегченно произнес
голос. – Только холодная, как ледышка. Давайте ее укроем
чем-нибудь, а то не доедет еще. – Китти почувствовала, что кто-то
накрыл ее какой-то тканью.
– И чего она посреди осени в одном платье? Холодно же.
– Наверное, утром собиралась не туда, где очутилась к ночи. –
кто-то нервно хихикнул.
– Ага, как и все мы.
– Кто-нибудь знает, хоть как ее зовут?
– Она не представилась. Сами же видели, ее в последнюю минуту
принесли, закинули и сказали ехать.
– Да уж. Как бы истерику не закатила, когда очнется и поймет, где
очутилась.
– Ну, начнет плакать, мы ее быстро успокоим. – рассмеялся
кто-то.
– Смотрите, вроде, розоветь начала. – с сомнением сказал
голос.
Китти, укрытая тканью, и в самом деле ощутила, что ей стало теплее.
Она даже начала чувствовать неровную тряску. Краешком сознания,
которое начало к ней возвращаться, Китти поняла, что ее куда-то
везут. И что в карете она не одна. Она почувствовала, что в горле у
нее сухо-сухо и ей сильно хочется пить. Китти попыталась сглотнуть,
но поперхнулась и закашлялась.
– Ой, сейчас в себя придет.
Китти попробовала открыть глаза и у нее это получилось. В полутьме
кареты, освещаемой лишь парой магических светильников по обеим
сторонам, она увидела несколько женских силуэтов, сидящих на
простых деревянных скамьях. Она сама сидела сбоку, притулившись к
холодной стене. Скамья, на которой сидела Китти, была очень
жесткой. Китти медленно обвела взглядом карету. Девушки, сидевшие в
ней, были примерно одного с ней возраста. Вместе с Китти, внутри их
было шестеро. Китти хотела выглянуть в окно, чтобы понять, где они,
но ее ждало неприятное открытие – окна кареты были затянуты темной
тканью и на них были решетки.
– Очнулась? – участливо спросила одна из девушек, наклонившись к
Китти и подтыкая накидку, которой та была укрыта.
– Вроде. – прохрипела Китти. – Пить хочется. – каждое слово
давалось Китти с трудом, а горло обдирало, словно теркой. Как будто
она долго и громко кричала до этого.
– Сейчас, потерпи. Вот. – девушка протянула Китти небольшую флягу.
Китти попыталась взять ее, но рука безвольно упала.
