Я хорошо помню первое знакомство с Ямухвом.
Достаточно лишь закрыть глаза – и в памяти с услужливой готовностью всплывают самые первые ощущения и мысли, связанные с прибытием на планету.
После завершения седьмого прыжка корабль наконец-то возник на окраине планетной системы, которая была открыта первой автоматизированной экспедицией восемь лет назад. Пока корабль на всех парах приближался к планете, кружащей вокруг жёлтого карлика, у меня было предостаточно времени для того, чтобы изучить скудные сведения, которые любезно предоставила Корпорация.
Ямухв являлся планетой земного типа с давно погасшей геологической активностью, его сухая жаркая атмосфера вполне годилась для дыхания человека, агрессивные формы жизни и опасные возбудители заболеваний отсутствовали. Всю поверхность планеты, от полюса до полюса, покрывали мёртвые горячие светло-жёлтые пески. Полезные ископаемые, объекты искусства и перспективные цивилизации в таблице целей не значились.
По непонятным для меня причинам, Ямухву был присвоен статус наивысшей важности, а Корпорация «Поиск» возлагала огромные надежды на некие научные исследования, носящие крайне засекреченный характер.
Довершал странную картину тот факт, что планету после открытия не включили в официальный астрономический справочник, а подступы к ней охраняли два военных крейсера Корпорации.
Вот почему я испытывал нетерпение и желал увидеть странную планету поскорее. Тем более что капитан корабля отказался отвечать на мои вопросы, загадочно ухмыляясь и обещая, что я обязательно удивляюсь, когда придёт момент.
И я удивился.
Ямухв предстал передо мной светло-кремовым шаром, прозрачность атмосферы которого лишь местами нарушали песчаные бури. И эта прозрачность позволяла практически сразу увидеть даже с высоты орбиты двадцать шесть тёмных точек, вытянувшихся в две параллельные линии. Невозможно было не заметить тёмно-зелёные пятнышки, нарушающие своей геометрической правильностью безмятежное однообразие мёртвых песков.
Завидев их, я обомлел и удивился. Двадцать шесть объектов, расположенных друг от друга на одинаковом расстоянии – это полное противоречие фразе доклада «искусственные объекты цивилизации отсутствуют».
Из космоса странные объекты казались тёмными родинками, чужеродными вкраплениями на теле светло-жёлтой пустыни. Когда корабль вошёл в атмосферу и устремился к одной из точек, она постепенно превратилась в идеально правильный круг, до отказа заполненный невероятно сочной зелёной растительностью.
Выйдя наружу и осторожно вдыхая сухой безвкусный воздух Ямухва, я долго стоял у края круга и смотрел на густые многоярусные заросли, бросающие вызов нашим представлениям о планетах и пустынях.
Это ощущение неуместности и чужеродности, возникшее при первом знакомстве с загадочными оазисами Ямухва, сохранялось потом на протяжении всей моей службы в составе второй экспедиции. Невозможно было поверить, что немногочисленные очаги жизни на погибшей планете имели естественное происхождение.
Само их существование противоречило климату мёртвой планеты и здравому смыслу.
Лично я ни минуты не сомневался, что странные оазисы созданы аборигенами – палочкообразными гуманоидоподобными существами, влачащими жалкое существование на грани исчезновения и окончательной гибели.
По-научному в справочниках Корпорации они именовались «псевдогуманоидами пустынного типа», но в обиходе, как это часто бывает, закрепилась версия малообразованных рабочих из первой экспедиции – «палочники». Трудно сказать, кто из серой массы низкоквалифицированных трудяг разродился в своё время таким «остроумным» наименованием туземцев, но со временем слово прочно укрепилось в лексиконе и даже стало регулярно фигурировать в официальных отчётах и некоторых справочных материалах.
