Под Вечным Городом слышен шум поездов, но их никто не видал никогда.
В небе летят насквозь облака, птицы смеются в ответ.
Часы на башне отбивают закат.
В Городе сто языков, и на каждом слагают стихи.
Вечный Город зажигает ночные огни, старая ратуша магию ждет
Дикий кот смахнет лапой будние дни, заманит, за грань реальности уведет
В Отражение, что в каждом городе мира живет
1. Девочка, которая не любила кошек
Кит-Кат
Мы с сестрой – как две шоколадки.
У меня в первом классе были три Кати, и одноклассники, чтоб не путаться, решили добавлять после имени первую букву фамилии. Тогда я пришла вечером домой, тряхнула рыжими волосами, и гордо заявила:
– Меня зовут Кэтс!
Наташка, которая только-только пришла из детского сада, радостно завопила:
– Тогда я – Натс!
Мама обняла нас, вручила по конфете и рассмеялась:
– Если она – Натс, то ты скорее Кит-Кат.
Все было просто и легко, когда мы были детьми … Но, надеюсь, снова будет. Наверное. Если мне хватит сил быть взрослой и признать свои ошибки. Если мама и Натс меня простят.
Я покрутила браслет на запястье – тонкий обруч из черненого серебра с руной огня. Личный талисман, подаренный мамой, когда я впервые выступала на файер-шоу три года назад. Хотелось забить на занятия и рвануть домой, но не на первое сентября же пары прогуливать! Пообещала себе: сегодня, после занятий, поеду не в общагу, а к маме, Натс и отчиму; перед этим куплю их любимую «Прагу» и буду мирится. И все-таки познакомлюсь с мелким младшим братом.
С такими мыслями я бежала утром на остановку, проклиная мелкий дождь и ругая себя за то, то забыла зонтик. Чуть не угодила в лужу, но меня подхватил высокий шатен в длинном плаще с кучей карманов.
– Осторожней, – произнес он низким хрипловатым голосом, – Смотри, куда бежишь!
– Спасибо, – смущенно пробормотала я. Мужчина отпустил меня и сдержанно кивнул. Он так пристально рассматривал меня серыми глазами, что я смутилась. Почему-то внимание незнакомца, в отличие от комплиментов однокурсников, заставило мои щеки заалеть.
И стоило нам зайти под крышу остановки, как я отвернулась, желая скрыть румянец. Покрутила потеплевший от моих моих пальцев браслет на запястье. Кажется, даже серебро нагрелось от неловкости.
– Всё хорошо? – участливо спросил мужчина.
– Угу, – пробормотала я, не желая показывать лицо и делая вид, что разглядываю замызганную старую лавочку, под которой сидел кот. Кот очень походил на маминого – исчадье ада и причину всех моих бед. Не любила кошек с тех самых пор, как эта мохнатый долгожитель укусил меня за руку ни с того ни с сего. Мне было лет семь, он цапнул меня до крови и чуть не утащил под кровать.
В последнее, конечно, никто не верил. Мама и младшая сестра продолжили тискать зверюгу, и даже спустя одиннадцать лет холили и лелеяли. Я же всех мохнатых демонов обходила стороной. Так что если бы это был любой другой кот, я бы прошла мимо.
– Матраскин? Ты из дому сбежал?
Вокруг лил дождь, вода барабанила по крыше остановки, стекала по прозрачным стенам, а кошак запрыгнул на лавочку и принялся гипнотизировать меня своими глазищами. Я решила сфотографировать и скинуть маме. Спросить, не сбежал ли их мохнорыл из дома. Притащить обратно сбежавшего Матраса – хорошее начало для примирения. А торт можно позже купить. Однако стоило поднести руку поближе, как полосатый зверюга кинулся на меня, заставив уронить смартфон. А через мгновение бросился прочь, прямо лужам во дворы между домами.
– А ну стой! – я подобрала мобильник и кинулась за кошаком. Город мне свидетель – единственная причина, почему я вообще могла бежать за котом – это любовь мамы и Натс к нему, ну и мое желание помириться.
Кот шустро свернул за угол дома, а потом повернул еще раз, и вдруг я шагнула на сухую плитку вместо огромных луж на асфальте. Вместо старых пятиэтажек – еще более старые готические шпили. Вместо спального района – аккуратная и пустая площадь с каменной аркой. Матраскин пробежал сквозь нее и ждал меня на другой стороне. Я бросилась за ним, но стоило мне шагнуть в арку, как странное ощущение пронзило тело. Будто кто-то очень внимательно меня изучал.
